Таинственный труп - [67]

— Мадемуазель, вы должны мне срочно все рассказать, вспомнить все, до мельчайших подробностей.

— Зовите меня Киской.

Она понемногу успокоилась, и к ней вернулось прежнее кокетство. Пригладив волосы, она одернула лохмотья, прикрывавшие грудь.

— Хорошо, пусть будет Киска. Итак, я вас слушаю.

— Не знаю, что и сказать. Мы ужинали, и Жак…

— Жак?

— Так зовут Лавале. Он успел набраться. В общем, все как обычно. Внезапно входная дверь слетела с петель, Жак, схватив подсвечник, вскочил, расплескивая всюду воск, но тут на него накинулся целый полк, и он упал. Эти люди прикрывали лица платками.

Она снова задрожала.

— Я испугалась. Они молчали как рыбы. Они ничего не искали, просто перевернули все вверх дном, все крушили, ломали, рвали… Жака повалили на землю… меня сбили ударом сапога. А они все продолжали ломать, драть, бить, колотить… Ужас!

И она снова залилась слезами, размазывая их по грязному личику. Он протянул ей носовой платок.

— Полно, все прошло. Не бойтесь, я здесь, с вами.

Она подняла голову, и в глазах ее промелькнул гнев.

— Нечего меня утешать! Это после вашего прихода все пошло вкривь и вкось. Жак мне сказал, что за ним следили…

— Ну а теперь все будет хорошо. Мы все исправим.

— А Жак? Где он? Он всегда был к добр ко мне.

И хотя Полетта набросала ему отнюдь не лестный портрет девицы, он оценил, что ей, по крайней мере, присуще чувство благодарности.

— Ваши чувства делают вам честь и свидетельствуют о вашем хорошем характере. Почему, думаете вы, я здесь, почему я бегал повсюду, разыскивая вас? Мне надо все подробно разузнать, чтобы отыскать вашего друга. Желательно как можно скорее. Сами подумайте: может, вы вспомните что-нибудь особенное? Какую-нибудь деталь, поразившую вас? Например, кто вас ударил и что вы можете мне о нем сказать?

Она наморщила хорошенький лобик.

— Когда я попыталась подобраться к двери, один из бандитов — судя по всему, их начальник — бросился на меня… Он был высокий, в треуголке и темном плаще…

— Какого цвета?

— Не знаю, как и сказать. Кругом клубился дым. Насколько я заметила, они бросали в огонь бумаги. Но нитка была синяя!

— Какая нитка?

— От пуговицы, которую я оторвала у него, когда вырывалась. Я…

Она рассмеялась, словно речь шла о забавной шутке.

— Я крепко укусила его за руку! Ничего, он эту метку надолго сохранит. Можете мне поверить!

— А пуговица?

— О! Она досталась мне в качестве добычи. Я так крепко сжала кулак, что даже не почувствовала, что в нем пуговица, и потому унесла ее с собой.

Соскользнув с кушетки, она поддернула юбку, а потом, чтобы залезть во внутренний карман, заткнула ее за пояс. Николя не раз видел, как рыночные торговки проделывают это движение, доставая из внутреннего кармана монетки, спрятанные там от мелких воришек. Наконец она протянула ему позолоченную пуговицу от мундира, такую же, какую он нашел возле Фор-Левек, только чуть меньше размером. Неужели совпадение? Или речь и в самом деле идет об одном и том же субъекте, замешанном в этом деле? Неужели случай вновь сыграл с ним в игру, на какие он всегда мастер? В голову Николя закралось сомнение. Постоянные повторения… неужели его по-прежнему направляют по ложному пути? Разумеется, пуговица — это улика, но он боялся сделать из нее неправильные выводы.

— А каким образом вам удалось ускользнуть?

— О! Я стукнула его по голове фарфоровой вазой, и он от неожиданности отпустил меня. Я подбежала к окну, выходящему в сад, выскочила наружу и бросилась к изгороди, где за старой грушей проделана дырка, в нее-то я и пролезла.

Она рассмеялась.

— Киска всегда ходит сама по себе. Она знает, как ускользнуть от врагов.

— А потом?

— В одной юбке и рубашке, вот почти как сейчас, я среди ночи помчалась к мэтру Ришару, неслась, словно сумасшедшая из Бисетра. А потом мои приятели-подмастерья меня сторожили, несли караул, пока вы не пришли и не написали про устрицы. Так вы мне поможете? Правда?

— Вам нельзя здесь оставаться. Они в конце концов найдут вас. Они взяли след и, быть может, уже совсем близко.

Словно испуганный ребенок, она зажала уши и тихонько заплакала.

— Успокойтесь, — промолвил он, снимая плащ и накидывая ей на плечи, — закутайтесь в этот плащ. Не хватало еще, чтобы вы скончались от простуды. Идемте со мной, я отвезу вас к своему другу в Вожирар, там вам ничто не будет угрожать.

При мысли, что оба его плаща обречены спасать от холода девиц для утех, как старых, так и совсем юных, он улыбнулся. Ему не хотелось, чтобы Киска окончила дни свои, как старуха Эмилия. Пока девица приводила себя в порядок, Николя попрощался с мэтром Ришаром и верными защитниками Киски; затем кабриолет покатил в направлении реки, чтобы, проехав вдоль решетки Тюильри, выехать к заставе Конферанс. Поговорив со знакомыми ему стражниками, Николя велел им, как только он проедет, закрыть заставу на по возможности долгое время; ему хотелось скрыться от предполагаемой погони. Он намеревался доставить Киску в Вожирар, к доктору Семакгюсу: в ожидании развязки этого темного дела дом доктора казался ему самым подходящим убежищем. При подъезде к Севру скопление телег надолго задержало его на берегу реки.