Таинственный пассажир - [9]

Он — Джим Хепвуд, матрос торгового корабля «Виргиния», вчера ночью пришедшего в этот советский порт. Хепвуд — простой рабочий человек. У себя на родине он часто посещал митинги и собрания друзей Советского Союза и хорошо понимает, на чьей стороне правда. Он считает своим интернациональным долгом пролетария сообщить все, что знает.

Однажды ночью на пути в Советский Союз на борт «Виргинии» был принят и устроен в отдельной каюте странный пассажир. В эту темную дождливую ночь Хепвуд нес вахту на палубе и мельком, издали видел фигуру этого пассажира. В каюту его провожал сам капитан Глэкборн.

Когда Хепвуд приблизился, чтобы помочь пассажиру поднести чемодан, капитан грубо крикнул и приказал ему убраться. Через две-три минуты капитан вернулся на палубу, подозвал Хепвуда и пригрозил выкинуть его за борт, если он хоть кому-нибудь заикнется о том, что и кого видел в ночь своего дежурства. Из этой угрозы Хепвуд понял, что «Виргиния» взяла плохого, опасного пассажира, он, очевидно неспроста приехал сюда, в Советский Союз.

— Да, я уверен, что на «Виргинии» приехал очень подозрительный пассажир, — повторил Хепвуд, заканчивая свой рассказ. — Вот все, что я знаю, все, что я хотел вам сообщить.

Подполковник Рославлев все время внимательно слушал матроса, не отвлекая его никакими вопросами и замечаниями, не сделал ни одной пометки в блокноте. Только после того, как Хепвуд закончил и, явно нервничая, стал поглядывать на часы, подполковник спросил:

— Вы спешите?

О, да, Хепвуд торопился уйти. Он сделал все, что мог, несмотря на то, что рискует своей жизнью. После ночного разговора с капитаном Глэкборном люди капитана, как лягавые псы, все время ходят вокруг, присматриваются, вынюхивают. Вот и сегодня двое пошли за ним, но он сумел обмануть их. Ресторан, где они встретились, имеет два хода, и Хепвуд незаметно ушел. Но он не уверен, удалось ли ему замести следы, и если эти два молодца увидят, что он выходит из этого здания, Хепвуду не поздоровится.

Рославлев вежливо поблагодарил матроса за его сообщение о подозрительном пассажире, пожелал здоровья и высказал надежду, что все обойдется благополучно. Глядя в чисто выбритое, уже немолодое лицо Хепвуда, Рославлев подумал, что и впрямь, если капитан «Виргинии» узнает, где был матрос, последнего ждут неприятности: увольнение, безработица, а может быть, кое-что похуже...

Летний день уже догорал. Солнце ушло за горизонт, уступив место еще не густым, серо-сиреневым сумеркам. В кабинете стало темнеть, но Рославлев еще не включил электричества. Проводив матроса, подполковник в задумчивости остановился у окна кабинета. Он увидел высокую, плотную фигуру Хепвуда: быстрым шагом тот удалялся в сторону порта.

Неожиданно Рославлев вздрогнул и подался вперед. Он заметил, как от стены соседнего дома отделились два человека и, словно крадучись, в отдалении последовали за Хепвудом.

— Вот оно что! — пробормотал Рославлев, нажимая кнопку звонка. — Значит матрос опасался не зря!

Решение пришло мгновенно. Через минуту из дверей дома вышли два лейтенанта. Они получили задание взять под наблюдение этого иностранного матроса и двух неизвестных, преследовавших его, и в случае необходимости «действовать по обстановке».

Это задание лейтенантам Зотову и Марушкину подполковник дал не случайно. Оба они были отличными спортсменами, боксерами, отличались большой физической силой, острой наблюдательностью, мгновенной реакцией и вместе с тем хладнокровием. Посылая их вслед за иностранными моряками, Рославлев мог быть спокоен: в случае чего ребята не растеряются!..

Сумерки быстро сгущались. Зотову и Марушкину приходилось напрягать зрение, чтобы не упустить из виду Хепвуда и его преследователей. Хепвуд шел узкими, почти безлюдными переулками, которые вели к порту.

Не доходя до очередного перекрестка, Хепвуд оглянулся, замедлил шаги и остановился. Очевидно, он решил закурить, так как издали мелькнул огонек спички. Почти в то же мгновение два человека быстро перебежали с другой стороны переулка и набросились на Хепвуда. В вечерней тишине послышался хриплый вскрик, три едва различимые в темноте фигуры сплелись в клубок, покатившийся по земле.

Зотов и Марушкин бросились вперед. Рванув за куртки нападавших, они с силой отбросили их в стороны, оторвав от их жертвы. Один из бандитов вскочил на ноги и попытался вновь броситься на Хепвуда, над которым наклонился Марушкин, но налетел на увесистый кулак Зотова.

— Назад! — громко и властно крикнул Зотов, и в руке его блеснул пистолет.

Второй нападавший, тяжело дыша, что-то крикнул сдавленным голосом своему товарищу, оба они бросились бежать и сразу же скрылись в темноте. Впрочем, их никто не преследовал.

Хепвуд лежал на земле и тихо стонал. Он, видимо, был оглушен.

— Вот, погляди, — сказал Марушкин Зотову, подавая металлический кастет. — Этим предметом череп проломить недолго.

Зотов нагнулся и поднял небольшой финский нож.

— А это — тоже штука известная, — сказал он. — Не подкололи ли его?

Через несколько минут к месту происшествия прибыла машина скорой помощи и увезла Хепвуда в городскую больницу. Дежурный врач внимательно осмотрел матроса и установил, что он был оглушен ударом кастета. На левой руке его была кровоточащая ссадина, которая, к счастью, большой опасности не представляла. Широкая рубаха Хепвуда сзади была разрезана финским ножом. Удар не достиг цели благодаря подоспевшим лейтенантам.