Таинственный остров - [187]

Впрочем, иной раз завязывался разговор на какую-нибудь увлекательную тему, и колонисты ложились позднее обычного. В беседе они делились своими мечтами о будущем и охотно говорили о том, какие счастливые перемены в их судьбе принесёт путешествие на шхуне в ближайшие обитаемые края. И всё же в планах, которые они строили, неизменно господствовала мысль о возвращении на остров Линкольна. Нет, нет, разве можно расстаться с колонией, которую они основали, вложив в неё столько труда, перенеся такие тяжкие испытания и одержав столько побед? Надо только установить сообщение с Америкой, а тогда развитие колонии пойдёт ещё быстрее.

Пенкроф и Наб твёрдо надеялись прожить на острове до конца своих дней.

— Герберт, — говорил моряк, — ведь ты никогда не расстанешься с нашим островом?

— Никогда, Пенкроф, особенно если ты примешь решение тут остаться!

— Да я уж принял такое решение, голубчик, — отвечал Пенкроф. — Я тебя тут буду ждать. Ты приедешь с женой, с детками. Я стану пестовать твоих ребятишек, и они у нас вырастут такими молодцами, только держись!

— Решено! — смеясь и краснея, отзывался Герберт.

— А вы, мистер Сайрес, — мечтал вслух Пенкроф, — вы будете постоянным губернатором острова. Ах да, кстати! Какое население может прокормить наш остров? По-моему, не меньше десяти тысяч.

Случалось, друзья подолгу беседовали так по вечерам. Никто не высмеивал Пенкрофа, напротив — он всех увлекал за собой в область мечтаний, и в конце концов журналист даже основал на острове газету «Нью-Линкольн геральд».

Так уж устроен человек. Потребность созидать, оставить свой след на земле, вложить свою душу во что-то большое, что будет жить долго, переживёт его, — вот признак превосходства человека над всеми животными, населяющими нашу планету. Вот почему человек стал венцом творения, вот что оправдывает его господство над миром животных.

А впрочем, как знать. Может быть, у Топа с Юпом тоже были какие-нибудь мечты о будущем?

Один только Айртон держал про себя свои мысли о том, какое бы это было счастье, если б ему довелось встретиться с лордом Гленарваном и предстать перед всеми новым человеком, искупившим свою вину.

Вечером 15 октября приятная беседа затянулась дольше обычного. Было уже девять часов. Уже слышались откровенные протяжные зевки, свидетельствовавшие о том, что всем пора на покой и Пенкроф направился было к своей постели, как вдруг в зале раздался электрический звонок.

Все колонисты были в сборе — Сайрес Смит, Гедеон Спилет, Герберт, Айртон и Пенкроф, — в корале не осталось никого.

Сайрес Смит поднялся со своего места. Остальные вопрошающе переглядывались, полагая что они ослышались.

— Что это значит? — воскликнул Наб. — Уж не дьявол ли вздумал позвонить?

Никто не отозвался на эту шутку.

— Погода нынче грозовая, — заметил Герберт. — Может быть, влияют электрические разряды…

Он не договорил. Инженер, на которого все устремили взгляд, отрицательно покачал головой.

— Подождём, — сказал тогда Гедеон Спилет, — если это сигнал, то, от кого бы он ни исходил, звонок, наверно, повторится.

— А кто же, по-вашему, может подать сигнал? — воскликнул Наб.

— Ты разве забыл? — сказал Пенкроф. — Да тот, кто…

Слова его прервал новый звонок — молоточек быстро забарабанил по чашечке звонка.

Сайрес Смит подошёл к аппарату и, пустив по проводу ток, послал в кораль телеграмму:

«Что вам угодно?»

Через несколько секунд по кругу с алфавитом задвигалась стрелка, и обитатели Гранитного дворца прочли ответ:

«Немедленно приходите в кораль».

— Наконец-то! — воскликнул Сайрес Смит.

Да, наконец-то раскроется тайна! Усталости как не бывало, сон отлетел от глаз — так всем хотелось поскорее очутиться в корале. Не произнеся ни слова, они мгновенно собрались в путь и через несколько секунд уже были на берегу океана. В Гранитном дворце остались только Юп и Топ. В экспедиции можно было обойтись без них.

Кругом стоял мрак. Молодой месяц, появившийся в тот день, зашёл в час заката солнца. Как и говорил Герберт, надвигалась гроза, чёрные тучи нависли над землёй низким тяжёлым сводом, не пропускавшим ни единого звёздного луча. На горизонте то и дело вспыхивали зарницы.

Следовало ожидать, что через несколько часов гроза разразится над самим островом. Ночь была полна тревоги.

Но беспросветная тьма не могла остановить наших путников. Дорога в кораль была им хорошо знакома. Они прошли по левому берегу реки Благодарения, поднялись на плато Кругозора, перебрались по мосту через Глицериновый ручей и двинулись дальше лесом.

Путники шли быстрым шагом, испытывая живейшее волнение. Никто не сомневался, что сейчас в их руках окажется ключ к разгадке тайны, в которую они так долго и тщетно стремились проникнуть. Скоро, скоро они узнают имя невидимого благодетеля, так глубоко вошедшего в их жизнь, великодушного, могущественного незнакомца. Несомненно, он внимательно следил за их существованием, знал о них всё до малейших мелочей, слышал всё, что говорилось в Гранитном дворце, иначе его вмешательство не было бы всегда таким своевременным.

Каждый шёл быстрым шагом, погрузившись в свои мысли. Под сводом деревьев стояла темень, не видно было даже обочины дороги. Лес замер в мёртвой тишине. Притихли и застыли в неподвижности и птицы и животные, оцепенев от предгрозовой духоты. Не шелохнулся ни единый листик. Во мраке гулко отдавались шаги колонистов по твёрдой, как камень, земле.