Таинственный монах - [4]

— Другой не подойдет Прибор, — тут Геннадий вынужден был раскрыть карты, — подойдет не для всех. Вы один из немногих. Причем имеющий необходимый мне опыт. Всего-то нужно переложить вещи из одного места другого, откуда я их потом мог бы изъять…

— Просто изъять. У меня?

— Побойтесь бога… У вас отнимешь. Да вы глотку мне перегрызете, — парировал Геннадии, но, увидев выражения тестя, пробормотал, — да шучу я, шучу.

Семен Федорович выпил и произнес:

— Хорошо. Считайте, что я — согласен.

На деле все оказалось гораздо проще, чем предполагал Щукин. Оказалось, зять мечтал заполучить сокровища одного из монастырей, что покоился сейчас под мутными водами Рыбинского водохранилища.

— Так ты предлагаешь мне — старику заняться подводным плаванием? — Перебил Геннадия Семен Федорович и рассмеялся. — Для этого тебе нужен, кто-то помоложе. А, прибор, о котором ты мне говорил, скорее всего — акваланг.

— Я с вами на полном серьезе, а вы, — Заварзин махнул рукой, — я-то о вас был лучшего мнения.

— Стоп, — проговорил Щукин. — Значит так. Либо ты все подробно рассказываешь, либо…

— А я-то что пытаюсь делать! Просто вы, Семен Федорович, меня постоянно перебиваете.

— Хорошо, не буду.

— Так вот никаким плаванием вам не придется заниматься.

— Э вон как. И как же я, по-твоему, попаду в монастырь…

Щукин замолчал, так и не договорив, взглянув на зятя. Казалось, что тот готов был задушить старика.

— Молчу, — прошептал Семен Федорович.

Все началось в конце лета тысяча девятьсот двадцать седьмого года, когда отборные дивизии губернского ОГПУ начали осаждать обитель Югской Дорофеевой пустыни. Откуда-то прошел слух, что монахи за ее стенами прятали очень дорогие драгоценности. Для рядовых сотрудников ГПУ довели информацию, дескать, иноки мешают в этих краях становлению Советской власти.

После трех дневной осады, монастырь пал. Ворвавшиеся на ее территорию чекисты вырезали почти всех монахов, за исключением двоих. Тех сначала отправили в Рыбинск. Там иноки были подвержены допросу, ведь вовремя обыска обители сокровища так и не обнаружили, и лишь после того, как ничего выяснить у них не удалось — расстреляны.

Так после осады монастыря, по мнению чекистов, пропало: несколько рукописных книг, датированных не то шестнадцатым, не то семнадцатым веком, золотые кресты и подсвечники, а также несколько икон, среди которых была икона Тихвинской Божьей Матери.

Среди участников штурма был прадед Геннадия Заварзина — Михаил. Именно он, когда умирал, рассказал историю монастыря своему внуку (отцу Геннадия). Старый чекист считал, что в тот момент, когда он нажал на курок, его протоирей монастыря — проклял.

Старик так же поведал, что через год, после тех событий прошел слух — якобы под территорией Югской Дорофеевой пустыни было несметное количество подземных ходов, некоторые из которых во время осады были взорваны монахами. Геннадий Заварзин считал, что прадед был недалек от истины. По его мнению, именно в одном из ходов сокровища и были спрятаны.

К такому же мнению склонялись, в конце двадцатых годов, и археологи. Те под патронажем Лаврентия Берии пытались найти столь дорогой клад.

Увы, безрезультатно. Тайна сокровищ монастыря и их местонахождение, так и осталось тайной.

— Ну, и пусть себе лежат под гладью водохранилища, — проговорил Семен Федорович, тебе-то какой прок от них?

— А вот это уже вторая часть истории, — проговорил Заварзин.

— Вторая? А я думал это все…

Геннадий сердито взглянул на тестя, и бывший вор понял, что сейчас лучше не шутить.

Итак, в самом начале восьмидесятых годов, когда страсти революционные улеглись, и страна вступила в эпоху застоя, Михаил Заварзин — от рака легких умер.

За несколько дней до смерти тот подозвал к своей кровати сына Сергея и внука. Рассказал, как участвовал в штурме монастыря и в расстреле монахов. Упомянул он и то, что проклял монах, всех участников казни. Пообещав, что те умрут от тяжелой неизлечимой болезни. Последней же просьбой Михаила Заварзина было — найти спрятанные сокровища затопленного монастыря и вернуть их церкви.

— В противном случае, — добавил тогда старик, — весь наш род Заварзиных будет проклят.

Он еще, что-то хотел сказать, но так и не смог.

Следующим умер дед Геннадия, и тоже от рака легких. Скончался и отец.

Верящий в сверхъестественное, Геннадий поклялся найти сокровища. Единственной проблемой до последних дней было то, что он не знал, как очутиться в затопленном монастыре.

— Вот и я говорю, — произнес Семен Федорович, когда зять замолчал, — и как я, по-твоему, окажусь в затопленном монастыре?

— Вы, Семен Федорович, когда-нибудь слышали о машине времени?

— А, ты что конкретно Геннадий имеешь в виду: рок-группу или книгу Герберта Уэллса?

Заварзин наполнил стакан на четверть водкой, и выпил одним глотком. Закусил огурчиком и взглянув пристально на Щукина.

— Я имею в виду прибор способный отправлять человека в прошлое. — Он на секунду замолчал, и произнес, — у меня есть такая машина.

— Машина времени? — переспросил Щукин, вспомнив произведение Герберта Уэллса. Что-то ему не верилось, что такая штуковина может существовать в реальности.