Таинственный мистер Кин - [27]

Мистер Саттерсвейт, словно прилежный студент, изучал науку, название которой было «человеческая жизнь», и в ней ему нравились только самые запутанные места. Сейчас, когда жизненные ценности изменились, а он, в силу своего возраста, измениться никак не мог, мистер Саттерсвейт испытывал глубокое разочарование.

Неожиданно среди прогуливающихся по набережной он увидел графиню Царнову. Вот уже многие годы она приезжала на Ривьеру в одно время с мистером Саттерсвейтом. Впервые он увидел ее в компании одного великого князя, во второй раз – австрийского барона. В последующие годы даму сопровождали мужчины явно еврейского происхождения – с желтоватым цветом лица, большими крючковатыми носами и непонятной любовью к массивным украшениям из золота. В последние пару лет графиня появлялась в обществе молодых людей, почти юношей.

Вот и на этот раз она шла с очень молодым кавалером. Мистеру Саттерсвейту, видевшему этого американца раньше, стало жаль его. Франклин Радж был типичным представителем одного из центральных штатов – симпатичным, наивным и большим любителем порисоваться. Этакий странный конгломерат природного практицизма и идеализма. В Монте-Карло он прибыл с группой очень похожих друг на друга молодых американцев. Среди них были и девушки. В Европу они приехали впервые, и все, что видели в Старом Свете, вызывало у них то бурный восторг, то резкую критику.

Англичане, живущие в том же отеле, им не нравились, но неприязнь была взаимной. Что касается мистера Саттерсвейта, по своей природе космополита, то он относился к этим американцам без какого-либо предубеждения. Ему импонировали их прямота и искренность. Правда, порой они вели себя так шумно, что он, как человек в высшей степени воспитанный, недовольно морщился.

«Нет, графиня этому молодому американцу совсем не пара», – отметил про себя мистер Саттерсвейт.

Когда они поравнялись с ним, он в знак приветствия приподнял шляпу. Женщина, глядя на него, улыбнулась и слегка склонила голову.

Это была высокая кареглазая брюнетка с фигурой манекенщицы и черными как вороново крыло ресницами и бровями. Мистер Саттерсвейт, знавший больше остальных мужчин, к чему прибегают женщины, чтобы выглядеть неотразимыми, сразу же догадался, за счет чего достигнут такой цвет. Кожа на ее лице была ровного матово-кремового цвета, губы – не малиновые и не ярко-красные, а светло-вишневого цвета, под глазами – умело наложенные тени. На этот раз на графине было платье резко контрастирующих между собой цветов – черного и белого. В руке она держала нежно-розовый зонтик, удачно сочетавшийся с цветом ее лица.

Гордо шагавший рядом с ней Франклин Радж буквально светился от счастья. Глядя на него, мистер Саттерсвейт пустился в размышления: «Вот наивный глупец! Хотя какое мне до этого дело. Ведь он все равно не послушался бы меня. А жаль. Мой совет пришелся бы ему как нельзя кстати».

Однако в тот момент он больше всего волновался не за парня, а за молоденькую девушку из группы американских туристов. Мистер Саттерсвейт знал, что дружбу Франклина с графиней Царновой она никак не одобрит.

Он поднялся, сделал несколько шагов и вдруг увидел, что к нему направляется та самая молоденькая американка. На ней была юбка из белого муслина с узким поясом, подчеркивавшим ее тонкую талию, а на ногах – удобные для пеших прогулок туфли. В руке она держала путеводитель. Бывало, американки, посетив проездом Париж, начинали одеваться как царица Савская, но Элизабет Мартин – так звали эту невысокую девушку – в их число явно не входила. Ее привлекали не тряпки, а достопримечательности Старого Света. Она интересовалась культурой и искусством и, будучи стесненной в средствах, старалась как можно больше увидеть и познать.

Однако мистер Саттерсвейт не считал ее человеком высокоинтеллектуальным – для него она была просто милой девушкой.

– Доброе утро, мистер Саттерсвейт, – поздоровалась с ним Элизабет. – Вы случайно не видели Франклина… мистера Раджа?

– Видел всего несколько минут назад.

– И надо полагать, со своей подругой графиней, – резко произнесла девушка.

– Н-да… с ней, – запинаясь, признался мистер Саттерсвейт.

– Не нравится мне она, – повысила голос Элизабет. – А Франклин от нее без ума. Вот только непонятно почему.

– Наверное, из-за ее аристократических манер, – осторожно предположил мистер Саттерсвейт.

– Вы с ней знакомы?

– Да. Но совсем немного.

– Беспокоюсь за Франклина. Вроде бы разумный человек, а ведет себя, как малое дитя. Никогда бы не подумала, что он отдаст себя в руки этой сирены. А пытаешься ему открыть на нее глаза, так он начинает возмущаться. Скажите, а она и в самом деле графиня?

– Точно не знаю, – ответил мистер Саттерсвейт. – Возможно, что да.

– Типичная английская осторожность, – фыркнула Элизабет. – Единственное, что могу сказать о ней: у нас в Саргон-Спрингс на эту расфуфыренную птичку никто бы и внимания не обратил.

Мистер Саттерсвейт хотел сказать ей, что, может быть, и так, но они сейчас не в Саргон-Спрингс, а в княжестве Монако, где графиня Царнова в большей степени соответствует здешнему окружению, нежели мисс Мартин, но, естественно, промолчал.