Таинственный человек дождя - [52]
Дубинами и кастетами нападавшие выбивали из рук солдат ружья и сабли; тяжелые, словно налитые свинцом кулаки расплющивали им физиономии, а удары дубин безжалостно швыряли их на землю. Дубина Бага обрушилась на голову солдата, смяв шлем и оборвав отчаянный вопль ужаса.
— Мой живот! — заорал один из солдат, падая лицом в грязь после удара Фламинго. Через секунду рядом с ним оказался его товарищ, с воплями хватавшийся за свою перебитую ногу. Рядом с Фламинго Райдер энергично действовал своей дубиной, словно деревянной шпагой.
— Это тебе, приятель… А это тебе… — выкрикивал он, сбивая одному из солдат шлем с головы и ломая руку другому.
Капралу удалось выхватить пистолет и выстрелить; к счастью, никто из нападавших не пострадал, а пуля Грейбрука сбила с ног капрала с раздробленным плечом.
Вслед за первой волной нападавших в схватку вступили остальные лесные братья. Одни помогали товарищам вывести из строя еще оставшихся на ногах и пытавшихся сопротивляться солдат, другие принялись освобождать арестованных от цепей.
— Мы сдаемся! Перестаньте орудовать своими дубинами! Вы и так перебили мне руку! Вы едва не задушили меня! — слышались со всех сторон жалобные возгласы солдат.
В числе первых, попросивших пощады, был отважный сержант Муфкинс.
Бедолага оказался в железных руках Билла Слейда, то швырявшего сержанта на землю, то снова поднимавшего его, встряхивая, словно тряпичную куклу.
Через несколько минут схватка закончилась.
Большинство солдат валялось на земле; выведенные из строя градом обрушившихся на них ударов, они не только не могли оказывать сопротивление, но даже были не в состоянии держаться на ногах.
— Можете возвращаться в Лондон, — обратился к поверженным противникам граф Грейбрук. — Вам просто повезло, что все ограничилось небольшой взбучкой. Но постарайтесь больше не попадаться мне в руки, так как в этом случае я не гарантирую вам жизнь.
— Да, возвращайтесь в Лондон, но только в одних подштанниках! — уточнил Райдер, вместе с другими победителями энергично освобождавший солдат от мундиров.
— Уматывайте в Лондон, да побыстрее, — добавил Билл Слейд, отвешивая мощную затрещину одному из солдат. — Передайте наш горячий привет олдермену Россу и судье Гусману. И не забудьте секретаря судьи Лампуна. Передайте им, что сержант Муфкинс немного задержится здесь, так как нам нужно побеседовать с ним.
— Мне не о чем разговаривать с вами! — запротестовал сержант.
— Не волнуйся, мы найдем подходящую тему для беседы, — успокоил его Грейбрук. — Вам придется ответить за убийство отца Адриана.
— Возможно, на этот разговор потребуется времени больше, чем вы рассчитываете, — ухмыльнулся Билл Слейд.
— Нет, не надо… Пожалейте меня, умоляю вас, я ни в чем не виноват…
— Надень на него кандалы, — приказал Грейбрук. — Мне надоело слушать его нытье.
— Нет, господин граф, — засмеялся Билл. — Я собираюсь немного прокатиться на этом осле. Он подвезет меняло лагеря, а уж там мы наградим его кандалами!
И он вскочил на спину сержанту.
— Вперед, мой маленький ослик! Ну, давай, пошевеливайся!
И бедняга сержант затрусил, пошатываясь, к лагерю под общий хохот и шутки.
Избитые и окровавленные солдаты с трудом поднимались на ноги. Повсюду слышались стоны и жалобы.
Внезапно все затихли. Раздался крик горечи и боли.
— Оладушка!. Оладушка!.
Появился Баг. Он плакал. На руках он держал неподвижное маленькое тело девочки.
— Вы только посмотрите, что они сделали с Оладушкой! Послышался ропот, посыпались угрожающие возгласы. Взгляд графа Грейбрука посуровел.
— Райдер! Двадцать ударов плетки-семихвостки каждой из этих свиней!
Редкие запоздалые путники, выбравшие этим вечером дорогу из Хоунслоу в Твикенхэм, проходившую мимо Вудленда, славящегося своей зловещей репутацией, слышали далеко разносившиеся крики. Но у них не появилось желания подойти поближе, чтобы выяснить, что там происходило.
— Это парни из Батчервуда устроили шумную разборку, — говорили они.
И старались побыстрее отойти как можно дальше от опасного места.
***
Судебные разбирательства, проводившиеся людьми, оказавшимися вне закона, происходили гораздо быстрее, чем судебные процессы в центральном уголовном суде Лондона, но при этом были гораздо более справедливыми.
В Батчервуде, на большой поляне у костра, освещавшего происходящее вокруг колеблющимся красным светом, рассматривалось дело сержанта Муфкинса, обвиняемого в убийстве ребенка.
Освобожденные дети были отведены в безопасное место, где Фламинго обеспечил их всем необходимым, то есть питьем, едой и отдыхом.
Граф Грейбрук вышел в круг света. Возле него стоял Билл Слейд, выполнявший обязанности истца. Все, преследуемые законом, как уголовники, устроившиеся вокруг костра, должны были следить за соблюдением законов Батчервуда.
— Что касается избиения детей, мы должны учесть, что обвиняемый был достаточно наказан за это преступление, хотя кто-то может и потребовать добавки, — сообщил Билл Слейд. — Но он, помимо этого, убил отца Адриана. Око за око, зуб за зуб, и я требую осудить эту собаку на смерть через повешение!
Зрители одобрительно зашумели. Райдер, уверенный в решении суда, принялся натирать веревку салом.
