Таинственная женщина - [68]

– Вероятно, одно из ваших. Ведь вы их меняете в зависимости от ситуации, как изменяете внешний облик.

– Я не понимаю, что вы хотите сказать. Еще раз повторяю вам: вы обознались, потрудитесь удалиться.

– Ну уж нет! Я подожду здесь, пока не вернется граф Агостини. В его присутствии мы и объяснимся. Он-то не станет отрицать своей личности, а это поможет нам вспомнить и вашу.

Она встала и, не отрицая больше его слов, вскрикнула:

– Да ведь он вас убьет! Несчастный, уходите отсюда, уходите немедленно, без всяких колебаний! Вы еще не знаете, каким подвергаетесь опасностям!

– О, я прекрасно знаю. Генерал Тремон убит, полицейский агент Лафоре – тоже. Без сомнения, убито еще немало других, которые не поддались вашим чарам или помешали вам обделывать дела. И от меня, если не уступлю, вы тоже попытаетесь отделаться. Но сначала я узнаю, кто вы и что вы из себя представляете.

– И не пытайтесь: вы ничего не добьетесь!

– Однако я уже добился кое-чего! – гневно воскликнул он. – Я уже знаю, что вы – шпионка, воровка, актриса… да, актриса, обманщица даже в любви!

Она, казалось, не слышала оскорблений, которые он бросал ей в лицо. Лишь последнее обвинение в том, что она лгала даже в любви, ударило ее как хлыстом. Она покраснела, схватила Марселя за руку и устремила на него пламенный взгляд:

– Нет! Я не лгала… Не смей так думать!.. О, не обвиняй меня в том, что я лгала в любви! Я тебя любила! И мог ли ты в этом ошибиться? Обвиняй меня в чем только хочешь, ты меня не заденешь своими укорами, ведь мы с тобой больше никогда не увидимся! Слышишь? Мы никогда не встретимся друг с другом. Поэтому верь мне!.. Клянусь, что я любила тебя. Я никого не любила так, как тебя! И до сих пор еще люблю! Да, потому-то и не хочу больше видеться с тобой. Ты не поймешь этого! Не пытайся открыть моих секретов. Ты сейчас говорил, что они обернутся для тебя погибелью, и ты был прав. Довольствуйся тем, что уже знаешь про меня и что тебе не пришлось за это знание поплатиться жизнью! Будь слепым, когда я пройду около тебя, будь глухим, когда услышишь разговор обо мне. Не пытайся проникнуть в мрак, окружающий меня. О, дорогой мой Марсель, как недолго, но как нежно я любила тебя! Ну, ступай и не думай впредь, что я обманывала тебя в любви. Я была искренна в твоих объятиях, целуя тебя, я…

Она замолчала. Слезы заблестели у нее на глазах, губы побледнели, руки обвились вокруг Марселя. Он почувствовал, что она прижимает его к своей груди, и вздрогнул от прикосновения ее уст. Он услышал ее голос, полузаглушенный горестными вздохами, говоривший ему: «Прощай!» Затем она сильно оттолкнула его от себя, и он, ошеломленный, очутился, почти ничего не сознавая, в коридоре, среди зрителей, спешивших занять свои места. Раздался звонок, возвещавший начало акта.

Марсель взял пальто и, покачиваясь, как пьяный, вышел из театра, повинуясь приказанию таинственной незнакомки. Теперь он более не сомневался. Он слышал ее крик, исходивший из глубины души… Она сказала ему «Я тебя люблю!» Нет, она не лгала, уверяя, его в этом. Она настойчиво удаляла его от себя, выражая такой страх, какому может поддаться только женщина, опасающаяся, что убьют ее любимого человека. Значит, чужая воля, которой она была подчинена, заставила ее обольстить его!.. Чья же рука в настоящее время направляла ее и ради каких целей? Этого он не знал и не должен пытаться узнать.

Выйдя на Оперную площадь, он стал чувствовать себя спокойнее. Воздух освежил его, но вскоре сердце его снова болезненно сжалось, когда ему вспомнился ее томный взгляд, ее дрожащий от волнения голос, когда она в ложе сомкнула его в своих объятиях. Господи, что за женщина! Всего лишь раз ему пришлось испытать ее любовь, а между тем он весь трепетал, вспоминая эти минуты.

Но ведь она была воплощение разврата. Он ей высказал это в лицо, и она не протестовала. У нее на совести, без сомнения, лежало не одно соучастие в убийстве. Быть может, ее белая прелестная рука тоже была обагрена кровью. Она, очевидно, была сообщницей разных подлых покушений, помогала опасным врагам и самими интригами не раз готовила измену. Красота, грация, ум – все это служило ей средством дурачить людей. И кого только она не любила? Она, не стесняясь, отдалась бы кому угодно, лишь бы добиться своих целей. Она эксплуатировала свое тело, чтобы сводить с ума мужчин и затем использовать их влияние, выманивать у них секреты, лишать их чести или имени. Ради того же она отдалась и ему.

В нем возмутилось чувство порядочности. «Как я низко пал! – подумал он про себя. Увлечение этой женщиной парализует мои нравственные чувства. Я позволяю себе желать ее в то мгновение, когда она мне кажется достойной самого глубокого презрения! Я ее совсем не знаю! Что стало бы со мной, если бы я совершенно подпал под ее пагубное влияние? Она меня любила и потому-то отвернулась от меня, не желая моей гибели». Он нервно рассмеялся. «Скоро она, пожалуй, потребует от меня за это благодарности… О, какое же низкое создание!.. Но как она хороша собой!»

Предаваясь этим противоречивым мыслям, он наконец дошел до дому, разделся и лег спать. На другое утро, проснувшись, он с удивлением увидел около своей кровати дядю Графа. Было восемь часов утра. Молодой человек провел ночь спокойно, но старик, беспокоясь о нем, все время проворочался в своей постели. На рассвете он не смог устоять перед желанием лично убедиться, что с Марселем не случилось ничего дурного, – и вот он давно уже сторожил его пробуждение. Он намеревался хорошенько расспросить обо всем племянника, но тот отвечал уклончиво и рассеянно. Наконец, прекратив свои неудачные расспросы, он прошел к Барадье, намереваясь выпить у него стакан кофе: он покинул дом натощак и теперь умирал с голода.