Таинственная история заводного человека - [5]

— Разумеется.

— Тогда увидимся позже. Пошли, Алджи, нас ждет «Венеция» — и мне нужен кофе!

Атлетически сложенный исследователь и низкорослый поэт попрощались с полицейским, пробились сквозь толпу и направились к Стрэнду.[16] Не успели они дойти до знаменитой улицы, как начался ливень. Тяжелые капли барабанили по их цилиндрам и скатывались с полей. Головная боль у Бёртона усилилась, он почувствовал себя усталым и больным. Мимо проехал паросипед, громко шипя, когда дождь ударял в котел. Где-то вдалеке завыла сирена: краб-чистильщик предупреждал, что собирается чистить дорогу струей обжигающего пара. В такой дождь он мог бы этого и не делать, но крабы были автоматизированы и каждую ночь лязгали на улицах Лондона, вне зависимости от погоды.

— Хорошо, что латунь не ржавеет, — заметил Суинберн: — иначе такая погода убила бы заводного человека!

Бёртон резко остановился.

— Что случилось? — спросил его помощник.

— Ты прав!

— Конечно. Это сплав меди и цинка.

— Нет, нет! Я говорю о совпадениях.

Суинберн подпрыгнул.

— Ричард, давай укроемся от этого чертового дождя! Пожалуйста!

— Слишком много совпадений! — Бёртон повернулся и устремился обратно на Трафальгарскую площадь. — Наверное, слишком поздно, — бросил он через плечо.

Суинберн вприпрыжку несся за ним, быстро отставая.

— Что ты хочешь сказать? Слишком поздно для чего?

Ответа он не получил. Они выбежали на площадь и снова присоединились к Траунсу и Бхатти. Юный констебль сумел открыть самое верхнее отверстие в голове машины и во все глаза рассматривал бэббидж.

— О, вы вернулись! Взгляните сюда, капитан, — сказал он, — видите эти восемь реле на внутреннем краю отверстия? Быть может, они как-то влияют на поведение машины. Каждый из них можно поставить вверх или вниз. Сколько комбинаций мы…

— Не имеет значения, — прервал его королевский агент. — Напомните мне маршрут вашего обхода, констебль.

— Маршрут? — удивился Бхатти.

— В чем дело? — недоумевал Траунс.

Бёртон не обратил внимания на вопрос инспектора. Его глаза ярко пылали:

— Маршрут, черт побери! Ну же!

Констебль сдвинул назад шлем, его мундир поливал дождь.

— Хорошо, — сказал он. — Отсюда я иду по Кокспур-стрит, поворачиваю и выхожу на Уитком-стрит. По ней я иду вплоть до пересечения с Орандж-стрит, потом поворачиваю направо и иду до Милдью-стрит. Там я опять поворачиваю направо, прохожу мимо места работ — там укрепляют подземную реку, — вхожу на Сент-Мартин, а потом иду обратно на площадь.

— И всё это занимает пятьдесят минут? — удивился Бёртон.

— Сэр, учтите, я сую нос во все переулки, проверяю двери магазинов и еще много чего.

— А есть ли по дороге особые места, которые вы проверяете особенно тщательно?

— К чему все эти расспросы, капитан Бёртон?

— Просто отвечайте на вопрос, констебль!

— Не перечь ему, — пригрозил Траунс.

— Очень хорошо. На углу Кокспура находится основной филиал Брайт Эмпайр Бэнк, на Уиткоме — Сатьяграха Бэнк, на Орандж — почтовое отделение Тридуэл, прямо напротив него — ЛЕСБОС…

— ЛЕСБОС?

— «Лебеди, Сверхсобаки, Болтуны: Обучение и Специализация» — сокращение от названия организации.

— Вот как. Продолжайте, пожалуйста.

— Потом клуб «Лига джентльменов-енохианцев»: он на углу Милдью, напротив ведутся работы. Потом вниз по Сент-Мартин: там находятся Скрэннингтон Бэнк, ювелирный магазин Брандльуида, магазин паросипедов Прайд-Мануши, магазин антиквариата Бойда и галерея Годдарда. Конечно, там еще много всяких мест, но на эти я обращаю особое внимание.

— Траунс, бери Бхатти и пройди его маршрут со стороны Кокспура, — распорядился Бёртон. — Я и Алджи пойдем вам навстречу по Сент-Мартин.

Траунс нахмурился, пожал плечами и спросил:

— Но почему? Что мы должны искать?

— Разве ты не понял? — воскликнул Бёртон. — Эта чертова железяка, — он стукнул тростью латунную фигуру, которая в ответ громко зазвенела, — обыкновенная приманка. Кто-то бросил ее на площади, прекрасно зная, что Бхатти заинтересуется ею, будет изучать, потом позовет помощь из Скотланд-Ярда, и в результате пройдет достаточно много времени, прежде чем он вернется на свой маршрут!

— Вот черт! — воскликнул Траунс. — Ты имеешь в виду, что сейчас совершается преступление? Констебль, вперед!

Траунс отогнал зевак, приказал ближайшему сержанту полиции стеречь механического человека и побежал вместе с Бхатти к концу Кокспур-стрит. Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон и Алджернон Суинберн добежали до края площади и оттуда, сквозь дождь, на Сент-Мартин.

От возбуждения они протрезвели, но головная боль Бёртона только усилилась, и его начало́ охватывать знакомое чувство надвигающегося приступа малярии, подарка Африки. Необходимо немедленно вернуться домой и принять дозу хинина, иначе его ждет очередной приступ и придется проваляться в постели несколько дней. Они прошли мимо полицейского участка на Сент-Мартин и кивнули констеблю Хору, запрягавшему в огромный фургон несчастную лошадь.

Почти все уличные газовые лампы погасли: их чехлы не выдержали ливня. Немногие оставшиеся еще светили, но глубокие тени и проливной дождь сократили видимость до нескольких ярдов.[17] Вскоре они подошли к галерее Годдарда и сквозь закрытую решетку посмотрели в окно.