Таинства кулинарии. Гастрономическое великолепие Античного мира - [147]
За подобными пирами обычно следовали интерлюдии, роли в которых забавно исполнялись марионетками. Грекам было известно это ребяческое времяпрепровождение, и римляне, в свою очередь, им не пренебрегли. Небольшие фигурки из бронзы и слоновой кости вполне сносно представляли комичные сценки и вызывали аплодисменты угрюмых сенаторов, забывавших о своей старческой немощи при созерцании гротескного фарса.
Единственным ныне недостающим звеном, чтобы превратить ужин Себы в достойный образец ночного римского пиршества, было устроить перед гостями одно из тех зрелищ, что попирают мораль и человечность. Освобожденный раб Нерона был наставлен слишком хорошо, чтобы отказать им в таком развлечении. Юные сирийцы и очаровательные испанские девушки сошлись в сладострастном танце, который не вызвал даже легкого румянца на лицах суровых магистратов, забывших в чертогах низкого раба о том уважении, что заслуживали их возраст и выдающееся положение.
После чувственных сцен, представленных кельтиберами, возжаждали крови. Кажется, римляне были так созданы природой – получать наслаждение от резких противоположностей. Десять пар гладиаторов, вооруженных мечами и небольшими круглыми щитами, заняли отведенное им пространство, и внимательное собрание взбодрилось, наблюдая за десятью ужасающими поединками. Долгое время не слышалось ничего, кроме лязга оружия, но одержимость победой воодушевила яростных бойцов, и с громкими криками они бросились друг на друга. Со всех сторон лилась кровь. Ею окрасились ложа, и белые одеяния гостей вскоре были запятнаны. Некоторые из сражавшихся упали, и раздались предсмертные хрипы. Выжившие в последней схватке хранили гробовое молчание или силились вцепиться зубами в плоть своих врагов, стоявших рядом. Зрители, отупевшие от вина и хорошей еды, созерцали кровавую бойню с холодной бесстрастностью. Они стряхнули с себя апатию лишь тогда, когда один из гладиаторов, случайно задев стол, ударился головой об этот предмет из слоновой кости, а его противник, стремительный, словно молния, вонзил меч в горло врага, и потоки черной, дурно пахнувшей крови затопили отполированную поверхность, стекая длинными ручейками меж фруктов, чаш и цветов.
Поступок встретили аплодисментами. Слуги вымыли столы и пол водой с благовониями, а волнующая сцена вскоре была позабыта. Последнюю чашу выпили за доброго духа, о чьей защите помолились перед возвращением домой.
Тем временем все уголки холла пронизывала душная атмосфера, и прогремевший на расстоянии глухой, замогильный звук пробудил в душах гостей нечто вроде не поддающегося определению мрачного предчувствия, обычного предзнаменования неизвестной, но неминуемой катастрофы. Консулы поднялись с лож и прислушались. Хозяин попытался успокоить их страхи, но в тот самый момент раб, задыхаясь, торопливо устремился к Себе и невнятно произнес несколько слов. «Пожар!» – с выражением страдания на лице воскликнул устроитель пира. Испуганные гости, услышав ужасное, спросили: «Где пожар?» Раб ответил: «Повсюду! Он вспыхнул одновременно во всех частях города!» Никто не стал ждать, чтобы услышать больше. Консулы, сенаторы, всадники, музыканты и слуги теснились и толкали друг друга. Оставив тех, кто упал, в неразберихе, они бросились к атриуму. По-прежнему прикованный цепями привратник дрожал на своем посту. Языки пламени уже успели объять роскошное жилье. Вся улица превратилась в одну громадную жаровню. Рим горел и вскоре превратился в груду руин и пепла. Бегство невозможно. Пламя преградило все пути. Нерон предусмотрел все.
Мы не будем пытаться описать немое и жуткое отчаяние гордых патрициев, оказавшихся в безвыходном положении в океане огня, где им было суждено кануть в вечность. Цветочные венцы, обвивавшие их головы, уже выжгло знойное дыхание рокочущих языков пламени, которые поглощают и уничтожают все, что встречается на пути. От густого дыма ослепительные одеяния, спадавшие изящными складками и бывшие свидетельством чрезвычайной любезности гостей Себы, покрыла черная копоть, и сейчас они являли собой лишь печальный символ праздничного веселья. Страх смерти, необычайные муки в этот крайне важный миг, и краснеют лица тех человеческих созданий, которым изысканнейшие вина Греции и Италии придают лишь едва заметный розоватый оттенок. Эти люди инстинктивно чувствовали, что их жизни не суждено продлиться, и у них не хватало смелости встретить смерть!
Богатый, ставший свободным раб призвал своих слуг и пообещал отпустить их на волю, если они согласятся рискнуть собой ради его спасения. Но мерзкая толпа рассеялась, оставался лишь привратник, поскольку никто и не подумал освободить его от оков, и он, в бессильной ярости, ответил оскорбительными криками на трусливые мольбы бывшего господина.
Сия ужасающая картина вскоре сменилась потоками пламени, разрушавшими все на своем пути. На следующий день, когда появилась Аврора, от великолепного дворца гнусного Себы осталась гора развалин.
Двум консулам и нескольким сенаторам повезло избежать постигшей всех опасности. Вероятно менее одурманенные вином и радостями веселого пира, они почерпнули в своем отчаянии ту невероятную силу, которая иногда творит такие же чудеса, как храбрость, и, устремившись сквозь пламя, достигли сельской местности или тех уединенных, глухих уголков города, о которых сын Агриппины, очевидно, забыл.
Безопасны ли трансгенные продукты? Является ли лоббирование интересов западных биоинженерных компаний в России "инновационной деятельностью"? Куда следует направлять средства российских налогоплательщиков ― на развитие наук, имеющих выход на решение практических проблем сельского хозяйства России, или на программы, продвигаемые лоббистами транснациональных корпораций? В брошюре доктора сельскохозяйственных наук, профессора П. Ф. Кононкова и Н. В. Овчинникова рассматривается положение в современных биологических и сельскохозяйственных науках в России.
Настоящая книга содержит документы и материалы по восстанию киргиз летом 1916 г., восставших вместе с другими народами Средней Азии против царизма. Документы в основном взяты из фондов ЦАУ АССР Киргизии и в значительной части публикуются впервые. Предисловие характеризует причины восстания и основные его моменты. В примечаниях приводятся конкректные сведения, дополняющие публикуемые документы. Документы и материалы, собранные Л. В. Лесной Под редакцией и с предисловием Т. Р. Рыскулова.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
В монографии рассматривается политическая история Пергамского царства, образовавшегося в Малой Азии после походов Александра Македонского и развивавшегося в III-II вв. до н. э. до завоевания его Римом. Большое внимание уделено исследованию важнейших политических институтов, состояния армии и флота, характеристике налоговой, финансовой, религиозной политики династии Атталидов, их градостроительной деятельности. В монографии полно рассматривается развитие городов Малой Азии, входивших в состав Пергамского царства.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.