Таганка: Личное дело одного театра - [44]
Я не уверен, что «Преступление и наказание» будет недостаточно для выражения мыслей Достоевского. Есть ли смысл заранее себя обрекать на то, чтобы считать, что материала в «Преступлении и наказании» будет недостаточно[282]. ‹…›
Мне кажется, что на тех примерах, которые мы имеем с «Пугачевым»[283], нам надо больше обращаться к комедии. И вообще хотелось в театре иметь комедию. Вот взять бы и прочитать пьесу Шкваркина «Чужой ребенок»[284] и поставить. Я согласен с предложением Г. Бояджиева о постановке «Тартюфа». Я голосую за «Тартюфа». Если бы мы получили как можно скорее Можаева, то это было бы очень хорошо.
Е. Евтушенко. По поводу вечера Высоцкого. Это можно сделать очень интересно, шикарно. …в Достоевском… можно делать интересные, неожиданные совмещения. ‹…› Можно использовать дневники и письма писателя. Надо показать его удивительное мужество. Достоевский никогда не показывал себя каким-то правдолюбцем и правдоискателем. ‹…›
Автор должен взять все произведения Достоевского, а не только «Преступление и наказание», это даст возможность выразить концепцию мыслей Достоевского. Пусть Карякин в этом плане делает все, что угодно.
Теперь по поводу Можаева. Это может быть удивительно хороший и веселый спектакль. ‹…›
Что же касается «Клима Самгина», то я в такой спектакль не верю.
Ю. П. Любимов. Мне хотелось бы поставить «Клима Самгина», но есть такие сомнения, которые меня удерживают от этой постановки.
Тов. Карякин. «Клим Самгин» сыграл слишком роковую роль в литературе. Эта пьеса была написана в те годы, когда нельзя было писать о психологии, а там сплошная психология интеллигенции, которая представлена так, как она представлена в «Десяти днях, которые потрясли мир».
Е. А. Евтушенко. Мне кажется перспективным спектакль на материале «Былого и дум» Герцена.
Мне казался бы перспективным спектакль о Лермонтове. ‹…›
В зарубежной прессе я читал прекрасные отзывы на пьесу Пабло Неруды[285], но какая это пьеса, я не знаю, т. к. американские рецензенты не пересказывают содержания. Я скоро поеду в Чили, там посмотрю спектакль, привезу пьесу[286].
Как вы смотрите на пьесу «Кто боится Вирджинии Вульф»[287]?
Ю. П. Любимов. Это пьеса чисто семейного характера. Это пьеса не для нашего театра.
Мы вам всем раздадим пьесу «Женщины в народном собрании» [Аристофана] и просим вас прочесть ее, это займет не более полутора часов времени.
Тов. Золотухин. Репертуар мне очень нравится. Есть только одно пожелание — как можно скорее приступить к работе над этим репертуаром.
А. Аникст. Репертуарный план очень хороший. Мой друг Г. Н. Бояджиев сказал, что ваш театр трагический. Это верно. У меня возникла такая мысль, что надо вашему театру пустить юмористическую жилку. Для этого вам можно взять комедию Дюрренматта[288], в частности, его радиопьесу, которая поддается и сценической трактовке. ‹…› Может быть, надо подумать над тем, чтобы сделать чеховские вечера[289]. Почему бы вам не сделать вечера рассказов Зощенко[290].
Ю. П. Любимов. Да, это было бы прекрасно, особенно если взять его книгу «Возвращенная молодость».
Тов. Демидова. Что мне хотелось бы сказать? О репертуаре можно сказать много, в общем, репертуар интересный, но важно воплощение его. ‹…›
Ю. П. Любимов. В отношении шекспировского спектакля. Мы приготовили «Генриха IV» и пролог к нему. Мне показалось это интересным, более интересным, чем «Ричард II», но Александр Абрамович [Аникст] разбил мое мнение.
А. Аникст. Практически я думаю, что надо приготовить оба текста и затем сказать, что лучше.
Председатель. Какие есть мнения и предложения? Нет больше предложений.
Разрешите поблагодарить всех присутствующих за участие в работе Художественного совета и работу Совета считать на сегодня оконченной.
(Конец заседания)[291].
Нам не разрешили работать над пьесами…
В архиве театра сохранилась записка, на ней не указана дата. Это репертуарный план театра на 1969–1972 годы. Во многих своих пунктах этот план соответствует приведенной стенограмме. Однако план дополнен машинописным текстом, в котором перечисляются неосуществленные замыслы театра.
Репертуарный план на 69-72-й гг.
1. Мольер. «Тартюф».
2. Достоевский. «Арифметика».
3. Герцен. «Былое и думы».
4. Брехт. «Покупка меди».
К 100-летию со дня рождения В. И. Ленина.
1. Шатров. «В. И. Ленин».
2. Поэтическое представление о В. И. Ленине (документы, художественные произведения, записки современников).
3. Вознесенский. Пьеса.
4. Владимов. Пьеса.
5. Гранин Д. Пьеса.
6. Альфред Жарри. «История папаши Убю».
Нам не разрешили работать над пьесами:
1. Шекспира.
2. Владимова.
3. Бакланова.
4. До сих пор не финансируется инсценировка романа А. М. Горького «Мать»[292]. Этот спектакль посвящается 100-летию со дня рождения В. И. Ленина. Инсценировка одобрена Институтом мировой литературы им. Горького и включена в репертуар 1-го полугодия приказом начальника Управления культуры. В течение 5 месяцев Министерство культуры РСФСР не финансирует эту работу.
5. Уже много месяцев Министерство культуры СССР не решило вопроса с пьесой Вознесенского.
6. Ни одна газета не поместила рецензий на спектакль «Тартюф». Газета «Известия», заказав статью В. Б. Шкловскому об этом спектакле, не поместила ее. Не пошла статья В. Фролова в газете «Советская культура». Зам. министра культуры СССР т. Владыкин не разрешил напечатать даже информацию о 300-м спектакле «10 дней, которые потрясли мир».
Народный артист СССР В. И. Стржельчик — одни из ведущих мастеров Ленинградского академического Большого драматического театра имени Горького, популярный киноактер. О его творческой судьбе и рассказывает эта книга, рассчитанная на широкий круг читателей.
Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши. Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр.
Владимир Высоцкий написал более семисот песен и стихов, сыграл культовые роли в театре и кино. Он был одним из немногих советских людей, кто мог свободно путешествовать по миру. Но было ли у него в жизни все так легко и безоблачно, как могло показаться на первый взгляд? Он всегда жил крайностями и шел напролом, ни в чем не признавая чувства меры. Он прожил всего сорок два года. Но и при жизни, и по прошествии сорока лет после смерти его биография до сих пор остается предметом ожесточенных споров. Эта книга — еще одна попытка попробовать понять и разгадать некоторые грани этой уникальной личности, а главное — попытаться ответить на вопросы: что сделало его таким, откуда в его песнях этот трагический надрыв, а в стихах — пульсирующий оголенный нерв?.. Своими мыслями и воспоминаниями о Владимире Высоцком и о том, как они относятся к разным аспектам его жизни и творчества, делятся двоюродная сестра поэта Ирэна Высоцкая, коллеги по актерскому цеху Лариса Лужина и Николай Бурляев, кинодраматург Илья Рубинштейн, режиссер, сценарист, Андрей Левицкий, главный редактор журнала «Наш современник» Станислав Куняев, рок-музыкант Александр Ф.
Виталий Раздольский принадлежит к послевоенному поколению советских драматургов. Пьесы, вошедшие в его книгу, тесно связаны друг с другом и отличаются идейно-тематической целостностью. Автор тонко подмечает пережитки в сознании людей и изображает их в острообличительной манере. Настоящий сборник составили пьесы «Беспокойный юбиляр», «Дорога через Сокольники», «Знаки Зодиака».
В книгу вошли эссе, выражающие впечатления автора от пьес, поставленных Котласским драматическим театром с 2009-го по 2016 г.Не претендуя на исчерпывающий анализ театральных постановок, В.П. Чиркин искренне высказывает свои соображения, а зачастую – и восторги от работы театра и его актёров, занятых в том или ином спектакле.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.