Таганай - [136]

Сначала троица шла, придерживаясь течения Киалима, а затем и вовсе покинула его. Никакой тропинки кгбэшники под ногами не различали, приходилось полагаться только на ориентиры охотника. Чаща становилась все более плотной, а группа, ведомая Глазьевым, углублялась в нее. Вскоре посреди зарослей им начали встречаться нагромождения камней, словно древние курганы неизвестных лесных воинов.

– Мы приближаемся, – оповестил охотник. – Осторожней, здесь есть ловушки, идите за мной, не петляйте.

Чекисты аккуратно ступали прямо за Глазьевым, тщательно вглядываясь в место, куда предполагалось сделать следующий шаг. Так они прошли минут пять, и тут Глазьев остановился. Их окружали высокие ели и березы, сквозь ветки деревьев пробивались редкие лучи дневного солнца. Повсюду виднелись природные баррикады больших плоских валунов, плотно укутанных мхом.

Глазьев подозвал своих спутников к себе.

– Вон у тех камней, – он показал на глыбы, расположенные небольшим уступом, метрах в тридцати от себя, – виднеется небольшой грот, там еще ветки нависают.

Листровский с Шакулиным напрягли зрение, чтобы понять, о чем говорит охотник. Так, сразу было незаметно.

– Вроде, приметил, – сказал капитан.

– Идите туда, и ныряйте прямо внутрь, – продолжал Глазьев. – Попадете в небольшой проход, спускающийся постепенно вниз, в одного человека шириной. Вы фонарик взяли?

– Я взял, – ответил Шакулин.

– Включите фонарик и ступайте до конца, всего шагов двадцать. – Упретесь в тупик, оглядитесь. Найдете выступ и потяните за него. Это дверь, она откроется. Попадете в подземную комнату. Там три хода, каждый со своей дверью. Две будут закрыты. Одна, слева которая, для вас. Вам туда. Откроете, зайдете, садитесь и ждите. Вопросов задавать нельзя. Только слушайте. Все. Я здесь останусь.

Кгбэшники обменялись взглядами и молча двинулись к указанной пещерке. Пройдя под свисавшими сверху ветвями, они прошествовали по узкому неосвещенному ходу. Их камуфляжная форма задевала о торчащие из земляных стен прутики, приходилось немного пригибаться, чтобы не задевать головой верхний свод. В тупике Шакулин с помощью фонарика нашел ручку и дернул на себя. Большая деревянная дверь неохотно, но абсолютно без скрипа стала подаваться. Чекисты вошли в подземную комнату, где-то десять на десять метров, образованную природным залеганием больших каменных глыб. Потолок был достаточно высокий, можно было спокойно стоять в полный рост. По стенам кое-где стекала вода и гулко капала на земляной пол. По углам стояли высокие каменные подсвечники. Листровский показал пальцем на левую дверь, и не найдя для себя больше ничего интересного в общей комнате, они направились к ней. Эта дверь была высечена из камня. Чекистам пришлось напрячься, чтобы ее отворить и оказаться в келье меньших размеров. У дальней стены располагалось что-то вроде гранитного алтаря, вокруг которого горели четыре свечи. Правда, они излучали на удивление мало света, поэтому в помещении царил полумрак. У правой стены находились три монолитные каменные скамьи. Чуть перед ними в той же стене кгбэшники различили что-то вроде небольшого окошечка, как в исповедальне католической церкви.

Шакулин жестом показал, что им, наверное, надо сесть на скамью. Ощущения у обоих офицеров витали странные. Что-то тайное и древнее чувствовалось в подземном сооружении, было неудобно даже шептаться в этом обиталище тишины. Они присели, выключив фонарик. Больше пока ничего не происходило, поэтому кгбэшники стали рассматривать комнату, служившую местным жителям чем-то вроде небольшого подземного храма.

По всем стенам ободком шли высеченные из камня овальные узоры, причем над алтарем они увеличивались почти в четыре раза. Толком было непонятно, что содержал в себе странный повторяющийся рисунок, свечи не давали должной освещенности. Шакулин не удержался и включил фонарик, наведя луч на интересующий его орнамент, и чуть не ахнул. На него глядели каменные глаза странных идолов, черты лица которых, один в один, были схожи с чертами лица маски, стоявшей на полке в кабинете Нестерова, и которую ее хозяин выдавал за ритуальную маску Вуду, привезенною из Африки.

По спине Шакулина пробежал неприятный холодок. Он как можно ближе придвинулся к уху Листровского и прошептал:

– У Нестерова в шкафу стоит маска с лицом, как на орнаменте.

Листровский, сощурившись, глянул на лейтенанта.

– Абсолютно такая же, – кивнул Шакулин. – Абсолютно.

Капитан моргнул глазами, дескать, я понял.

В эту же секунду из окошечка послышался легкий каменный скрежет, оно открылось. Кгбэшники рассмотрели профиль, почти полностью укрытый черным капюшоном. Они подались вперед, чтобы попытаться получше разглядеть человека, но тот специально чуть отвернул голову в сторону.

– Тот, кого вы ищете, мы называем Уутьема. – У говорившего был низкий хриплый голос. – Уутьема – бестелесный дух, блуждающий по лесам и ищущий своего воплощения. – Незнакомец говорил негромко и размеренно, иногда глубоко вздыхая, чувствовалось, что ему уже не мало лет. – Очень давно, во времена Батыя, когда на этих землях жило племя башкир, в одну из ночей над Круглой горой появился гигантский голубой шар. Он был так ярок, что свет его уходил на много верст во все стороны. Шар висел над горой всю ночь, а утром исчез и никогда больше не появлялся. С тех пор башкиры стали находить мертвых соплеменников в долинах между горами. Их тела были растерзаны так, как не делал ни один дикий зверь. Шаманы – «говорящие с тенями» советовали, что лучше уходить с этих мест, так как тени нашептали, что пришедший зверь страшен и беспощаден, а для охоты на него нет оружия. И башкиры ушли дальше на запад и север, оставив Таганай, что на их языке означает «Подставка для Луны», зверю, родившемуся из света. Остались единицы. Только те, кто могли слышать теней. Но даже они иногда бесследно пропадали.