Таежная одиссея - [8]
Вернувшись к поваленному кедру, я, в ожидании Моргунова, заглянул в поставленные вчера вентеря. Рыбы в них оказалось много, но большей частью мелочь. Отобрав крупную, я хотел уже выбросить остальную, но, посмотрев на песчаную отмель, задумался и, съездив в барак за лопатой, принялся копать песок. Песчаный грунт хорошо пропускал воду, и она появилась почти сразу. Скоро мне удалось выкопать небольшой котлован, и на отмели образовалось озерцо. Я вытряхнул туда рыбу, и она бойко зашныряла в своем новом жилище. Так родился рыбный бассейн, источник наших будущих радостей и печалей.
Моргунов появился веселый и довольный своей разведкой.
— Норок тьма! — возбужденно говорил он. — Завтра строим ловушки — и гуляй, родная! Ух, как я зол! — в удовольствии потирал он руки. Его глаза блестели, широкоскулое лицо светилось азартом предстоящего дела.
Вернувшись в барак, мы застали там Сузева. Он рассказывал нам, что пытался с собаками поймать норку, но она залезла в такой бурелом, откуда выгнать ее не было никакой возможности. Сразу же все начали искать материал для ловушек. На чердаке мы нашли несколько досок, а заодно разобрали для этой цели и половину чердака.
Ловушка на норку проста — кусок шнурка, две палочки — насторожки, небольшой ящик — вот и вся техника. Но искусство поймать норку состоит и в другом: нужно знать, где и как поставить ловушку, а самое главное, что туда положить, чтобы заставить привередливого к пище зверька зайти в нее.
Норка, как и колонок с хорьком, — куньей породы и внешне похожи друг на друга. Только в отличие от них норка имеет более дорогой мех. Он у нее плотный, с маслянистым блеском, и темно-коричневый зверек выглядит куда наряднее своих родственников. На слегка приплюснутой, аккуратной головке блестят черные глаза, хищно вытянутая мордочка часто ощеривается белыми острыми зубами. Норка ниже хорька, на ее коротких лапках — перепонки между пальцев, и она превосходный пловец. В отличие от колонка, имеющего склонность к раздумьям, норка постоянно в движении, по всем ее теле ощущается змеиная гибкость и коварство кровожадного хищника. Если хорек в трудные для себя времена переселяется поближе к жилью человека, то норка не идет ни на какие компромиссы и всегда остается гордой и независимой дикаркой. На жительство норка поселяется обязательно вблизи воды. Берега речек, ручьев и озер — ее природная вотчина. И чем больше они загромождены буреломом и валежником, тем вольготней она себя чувствует. Это обстоятельство заставило нас пожалеть, что мы мало захватили запасных штанов — всем им суждено было вскоре болтаться лоскутами на окрестных сучках.
Норка большая любительница рыбы, но не побрезгует и лягушкой, входят в ее меню и грызуны. В своем разбое она беспощадна, и выводок птенцов не может рассчитывать на снисхождение, появись она у их гнезда. При всем этом норка весьма любопытна: в каждую дырочку и щель сует свой нос и никогда не пройдет мимо неизвестного предмета, не исследовав его. Вот на этом-то любопытстве да на аппетитной приманке и основана охота на норок ловушками.
Заяц и Карабанов вернулись уже затемно. Вечером на реке они караулили изюбра, но безрезультатно. По их рассказу, в тех местах, где они прошли, норок было мало и не стоило там ставить ловушки.
— Первое дело — мясо нам надо, робята. В тайге жить, и без мяса!?.. — говорил Карабанов, шумно прихлебывая горячий чай. — Завтра я поеду добывать зюбря, — так называл он изюбра, — подкоптим его в баньке, а там видно будет… Чушку сейчас не узреешь и не возьмешь — лист мешает, зюбря можно.
Нам действительно нужно было мясо. Пять мужчин и свора собак не могли сидеть на одной рыбе и каше.
После ужина наступила моя очередь кормить собак. Набегавшись за день, собаки были голодны и злы. Съев свою порцию, каждая норовила отполовинить чужую, и все время приходилось быть начеку, восстанавливая справедливость. Особым нахальством отличался взятый нами в Вострецово Бобик. Злобный пес имел неуживчивый характер, а во время кормежки становился просто несносным. Три дня назад он укусил меня за ногу и несмотря на то что я от души отходил его палкой, он не стал от этого покладистей. Единственно, кто соблюдал достоинство, это Жулик. Он даже великодушно делился своей порцией с Волгой, и вообще во всей их компании мускулистый черно-белый Жулик был, пожалуй, самым толковым псом. Он имел общительный и добрый характер, рос подвижной и веселой собакой.
Закончив кормежку, я вошел в барак; насытившиеся Собаки устроились где попало, но вдруг все, как по команде, приподняли головы и глухо заворчали, сначала тихо, потом все громче и злее. В их голосах слышались злость и тревога, охотничья страсть и боязливость.
Мы с любопытством подошли к двери. Собаки уже открыто лаяли в темноту, не отваживаясь, однако, переступить границу света и тьмы. Минут десять они метались у порога и наконец успокоились, лишь изредка продолжая ворчать.
— Никак тигра? — тихо промолвил в напряженной тишине Карабанов.
— Может, и она… Может, и медведь… — сказал Заяц.
Конечно, собаки лаяли на крупного хищника; их поведение говорило об этом, но кто это был: тигр или медведь, выяснять ночью мы не собирались.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.