Табу - [53]

Шрифт
Интервал

— Крис! — позвала Рейли детектива и с минуту ждала, когда он войдет. — Похоже, я нашла кое-что любопытное.

Он вошел в комнату и, проследив за взглядом Рейли, увидел лежавшие на диване фотографии.

— Вы имеете в виду эти снимки? А что с ними не так?

— Для начала взгляните на них. Но предупреждаю: ничего не трогайте.

— Разумеется. — Криса несколько удивило ее напоминание. Он прошел к дивану и пробежал глазами по фотографиям. — На каких прикажете сосредоточить внимание?

— Просто скажите, что видите.

Крис пожал плечами:

— Большая часть этих снимков — старые семейные фото. Некоторые очень старые. Несколько порванных.

— Порвались от времени или порваны намеренно?

Он пригляделся.

— Теперь, когда вы задали этот вопрос, у меня складывается впечатление, что намеренно. Думаете, на них запечатлена старуха? — сказал он, отходя от дивана.

Рейли не сомневалась, что он испытывал сильное искушение взять в руки хотя бы один из снимков.

— Почти наверняка это фотографии старой леди в детские годы.

— Есть идеи, почему они разорваны подобным образом?

Рейли прошла к каминной полке и указала на групповой портрет семьи:

— Взгляните, это фотография семейства, так сказать, в полном составе. Но на этих, — она ткнула пальцем в снимки на диване, — кое-кто отсутствует.

— Мать! — произнесли почти одновременно Рейли и Крис, после чего Крис продолжил: — Изображение матери удалено с групповых снимков.

— Совершенно верно. А это не что иное, как очередной фрейдистский след, — сказала Рейли. — Одним из столпов фрейдистской психодинамической теории является постулат, что события детства оказывают сильнейшее воздействие на наши поступки и поведение в зрелые годы.

— Может, это надуманно? Или наша цель найти фрейдистское звено любой ценой? Все это может оказаться обыкновенным совпадением.

— Знаю, — со вздохом сказала Рейли, которой пришли в голову похожие мысли. В самом деле, уж не пытается ли она по причине нехватки улик ухватиться за соломинку? Между прочим, Дэниел предупреждал ее на этот счет, выступая против попыток втиснуть преступление в некую заданную схему, вместо того чтобы непредвзято оценивать происходящее. Такого рода ошибки часто допускают новички. Уж кто-кто, а она хорошо это знает.

На лице у Криса появилось озабоченное выражение.

— Я согласен принять фотографии, так сказать, на борт. Но из этого вовсе не следует, что, основываясь на них, автоматически сделаю вывод о причастности к этому делу нашего парня.

Она покачала головой:

— Вы правы. Просто все это… хм… основательно меня затронуло. Я, знаете ли, не люблю, когда со мной играют в игры.

— Что ж, меня это тоже здорово достало, и, думаю, нет нужды говорить, в каком состоянии в связи с этим находится Кеннеди.

Она криво улыбнулась:

— Кстати, а где он сейчас?

— Ходит по соседям и задает вопросы. Между прочим, должен предупредить, что он не в восторге от вашей затеи с заокеанским профилировщиком, который, как ему кажется, будет наступать нам на пятки…

— Ничего подобного, — твердо сказала Рейли. — Дэниел никому не наступает на пятки… Это не в его правилах. И что бы там Кеннеди — или кто-то другой — ни думал о его участии в этом деле, — со значением добавила она, — уверяю вас, что с этим человека на борту у нас гораздо больше шансов поймать убийцу.

— Ну вы же знаете Кеннеди? Он практик и с подозрением относится к людям, занимающимся тонкими материями, — пошутил детектив.

Рейли же испытала теплое чувство при мысли, что Крис не такой. Последнее было для нее чрезвычайно важно, так как неизвестно, сколько еще времени им предстоит работать в одной связке.

Крис снова бросил взгляд на фотографии.

— Кстати, о тонких материях. Предположим на минутку, что данный эпизод с удаленной со снимков матерью и впрямь имеет какое-то отношение к Фрейду. Что конкретно это нам дает в плане расследования?

— Ровным счетом ничего, — ответила Рейли, чувствуя, что с каждой минутой все больше и больше приходит в уныние.



Вскоре они с Крисом вышли в холодную ночь, испытывая облегчение от того, что не надо больше находиться в душной, напитанной миазмами атмосфере комнаты. Приехала Карен Томпсон, и они уступили место судмедэксперту.

— Позвольте пожелать вам удачи с этим делом, — сказал Крис. Патолог одарила его недоуменным взглядом, и он, указав кивком на дом, добавил: — Убийца оставил включенным на полную мощность камин, так что там сейчас как в сауне. Это помешает вам с установлением точного времени смерти.

Карен пожала плечами.

— В каждом деле есть свои трудности — это-то и делает нашу работу такой интересной, — сухо произнесла она, поправила висевшую на плече сумку с инструментами и двинулась к коттеджу.

— Помоги Господи тому, кто станет ее мужем, — пробормотал Крис себе под нос.

Рейли с удивлением на него посмотрела:

— Вы о чем?

— О том, в частности, что если я проснусь среди ночи и вдруг увижу перед собой Карен Томпсон, то ощупаю себя, чтобы выяснить, все ли внутренние органы на месте. Надеюсь, вы понимаете, на что я намекаю?

— Хочется верить, что с вами ничего подобного не случится, — произнесла Рейли с усмешкой. — Но оставим это. Скажите лучше, какая дополнительная информация о жертвах у вас имеется? — осведомилась она, задаваясь вопросом, не будут ли имеющиеся у Криса сведения противоречить ее первому впечатлению.


Рекомендуем почитать
Буква на стене

Подозрение в убийстве еврейского священника на заднем дворе синагоги падает на ярого местного антисемита, который не раз угрожал ребе. Но после убийства главного подозреваемого установление истинных мотивов и личности преступника становятся делом случая.


Калейдоскоп

Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.


Древо жизни

Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?


И занавес опускается

Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.


Ночной дозор

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Правда опаснее смерти

Игорь Соколовский понял, что обычные законы ему не помогут. Его враг силен и коварен. И он переступает через законы общества, законы морали. И что остается простому оперу Соколовскому, который потерял, кажется, уже все. У него остались только память и любовь. А еще друзья. И с этим оружием он решил идти до конца, чтобы разрубить запутанный узел лжи и предательства. Но как не разорваться на части между двумя женщинами, как бороться со страхом потерять любимую, как защитить близких ему людей и выжить самому? А ведь это так трудно, когда ты сам уже умирал, когда смотрел в глаза мертвым и знал, что они тоже лгут тебе.