Таблетки от пуль - [16]
Уломат попробовал как-то войти внутрь — сборку кошек тогда приостановили и всех рабочих бросили на упорядочивание склада — и чуть не оглох. Хорошо, сосед помог: успел вовремя нахлобучить на голову защитный шлем, спасибо ему!
Прозвучал свисток, сигнализирующий об окончании рабочего дня, и Уломат с наслаждением разогнул натруженную спину и облизал распухшие губы: им столько приходилось передавать кошкам Жизненной Силы, что к концу смены они заметно уставали. А ещё и жёсткие кошачьи усы царапались. Но ничего: впереди два выходных, так что Жизненная Сила успеет восстановиться.
Уломат втиснулся в переполненный трамвай. Трамвай глухо заворчал, но сделал глубокий вдох и немного расширился. Это был старый заслуженный трамвай, он постоянно возил рабочих со смены и понимал, как важно уставшему человеку вовремя попасть домой, и погрузиться в нирвану, пока не отключили горячую воду.
«Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как его сняли с грядки?» — подумал Уломат о трамвае. Но черешок давно отвалился, и узнать о возрасте трамвая стало невозможно.
Перед трамваем змеились рельсы девятого маршрута, уволакивая его знакомой дорогой. Позади трамвая рельс не было: они были совсем молоденькими, и на всю длину маршрута не хватало, поэтому им приходилось постоянно переползать с места на место.
За окном проплывали привычные пейзажи: малиновое небо с дырками для птиц, синяя трава, по которой ходили, звонко перемычиваясь, травокосилки. До ночи было далеко, и птицы не сидели на местах, а усиленно добывали себе пропитание.
Уломат думал о том, что завтра намечается хороший день: всей компанией они договорились ехать на пикничок, с шашлыками и пивом, будут девочки…
Но к радостному предвкушению примешивалась и тревога: места там были не очень спокойные… Уломат вспомнил, как в прошлом году, приблизительно в той же местности, его двоюродный брат Трутан был зверски искусан дикими видеомагнитофонами…
Ямы
Низкие свинцовые облака, несмотря на свою тяжесть, быстро неслись по небу, утюжа прижимающуюся к земле чахлую растительность.
Хоак Гвин выбросил на поверхность последнюю на сегодня лопату земли и остановился, вытирая пот. Яма получилась очень хорошей, и умиротворённость охватила всё его существо. Значит, нынешняя работа угодна богам.
Он вылез на край, прихлопал свежевыброшенную землю и осмотрелся по сторонам. Некоторые из соседей ещё работали: мелькали лопаты, вылетали на поверхность кучечки земли. Другие уже стояли, отдыхая, или сидели на корточках вблизи своих Ям.
Хоак Гвин не торопился вылезать: он ещё раз осмотрел внутренность Ямы. В некоторых местах поверхность успела остекловаться, в других стеклянная корочка даже стала разрушаться, и сквозь неё прорастали густые пушистые иглы длинных монокристаллов. Чуть пониже чередовались тонкие красные, жёлтые и оранжевые слои, левее них проглядывало плотное, твёрдое — не оцарапаешь когтем — синевато-зелёное ядро, дальше шла бело-чёрная крапинка, низ весь отливал чёрно-красным. Наверху же вся выброшенная почва была однотонного серого цвета, рассыпающаяся под пальцами, если сильно сжать, лёгкой золотой пылью.
Всё как будто было в порядке, но сказать, почему он так решил, Хоак Гвин бы не смог. И как должно быть — тоже не знал. И что означают все эти слои, полоски, крапинки, ядра и их цвета. Ему просто показалось, что всё сделано правильно, и, опершись о лопату, он вылез из Ямы привычным движением, доведённым до автоматизма за многие-многие дни, проведенные здесь. Подошёл сосед, Поап Таш.
— Много вырыл? — поинтересовался он. Обычный, стандартный вопрос, вроде «Как поживаете?» или же «Не правда ли, хорошая погода сегодня?»
— Как обычно, — пожал плечами Хоак Гвин и опёрся о лопату всеми четырьмя руками.
— У Вето Гна чужого поймали, — сообщил сосед. Хоак Гвин вздрогнул:
— Копал?
— Нет, засыпал.
И обоих синхронно передёрнуло от той мысли, что существуют на свете сумасшедшие, которые не могут найти себе места, чтобы копать, а ходят неприкаянно по земле и засыпают чужие Ямы.
— А зачем, зачем он это делал? — переспросил Хоак Гвин, понимая, что вопрос останется без ответа.
Поап Таш пожал плечами.
— Вето Гна спрашивал его, но тот молчит. Даже когда его кусают. Странный он какой-то. Не наш: никто его никогда не видел.
— Да, такое мог сделать только чужой.
— Понятно было бы, если бы он стал копать, — продолжал Поап Таш.
— Понятно, — кивнул Хоак Гвин, — значит, у него нет своей Ямы.
— Но засыпать, — продолжал Поап Таш, — это совсем непонятно. Вето Гна уже поразил его, — сообщил он, чуть помедлив, — он лежит теперь у него на заднем дворе. Ты можешь посмотреть, если захочешь.
Хоак Гвин кивнул. Конечно, он обязательно сходит. Не сегодня, конечно, и не завтра — попозже. Но обязательно сходит. Чужой — это интересно.
— Это у Вето Гна второй такой? — спросил Хоак Гвин.
— Третий.
— Не везёт Вето Гна. Они заполонят ему весь задний двор. Что он будет делать?
— Построит новый. У него лучшая Яма.
Оба опять замолчали. Хоак Гвин вспомнил, как — в прошлом году, кажется? — или уже несколько лет прошло с тех пор? — утром сам обнаружил в своей Яме чужого. Но тот копал. И лопата у него была какая-то необычная — с почти прямой ручкой, очень твёрдой на ощупь. Но остальное было понятно — он копал, хотел сделать Яму своей. Но не успел. Хоак Гвин тогда тоже поразил его и оттащил на задний двор. Он так и стоит там с тех пор — холодный, высохший — наверное, уже пустой внутри. Но других больше не приходило.
Хочешь что-нибудь спрятать – положи на видное место. И пусть враги ломают голову, где скрыта секретная информация! А вот если бы они не забывали о том, что было в прошлом, не гнались за суперсовременными кибернетическими новинками – может, и догадались бы…В этот сборник фантастики Сергея Трищенко вошли 16 рассказов и повесть – «Сознательный выбор». Рассказы продолжают сюжетные линии рассказов сборника – «Таблетки от пуль», то есть рассказывают о чём угодно.Какой-либо тематической направленности не наблюдается, и это – сознательный выбор автора.
Антилирика – это почти то же самое, что и лирика, только несколько иначе. Но не по принципу: то, что было плохим, стало хорошим, и наоборот.Антилирика – просто взгляд с другой стороны, немного под другим углом. То, что Бертольд Брехт называл «приёмом отстранения»: если происходящее воспринимать чуточку странно, а не так, как принято.Не стоит воспринимать их всёрьез – всё это не более чем шутка. Даже то, что связано с отношениями двух людей – Его и Её.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман в стиле «интеллектуального фэнтези» с элементами пародии. Здесь тесно - до взаимопроникновения — переплелись компьютерный и сказочный миры, на каждой странице встречаются неожиданные повороты сюжета, невероятные приключения и парадоксальные ситуации.
Рассказы, входящие в сборник «Я начальник — ты дурак» Сергея Трищенко, похожи на рассказы из сборника «Реставраторы миров» того же автора как могут быть похожи действительно хорошие произведения: они немного парадоксальны, немного ироничны, немного реалистичны, немного… фантастичны.Всё описываемое происходит вокруг нас. Или когда-то происходило. Или, может быть, произойдёт. Хотя иногда лучше, чтобы не подобного не случилось…Каждый рассказ затрагивает какую-то одну сторону нашей действительности, или её часть, а то и вовсе не затрагивает, а лишь намекает на существование таковой.Рассказов в сборнике много, но большинство из них или короткие или очень короткие, и хотя бы поэтому читатель соскучиться просто не успеет.
Одиннадцатилетний мальчик обнаруживает в себе способность открывать иные миры – просто руками раздвигая окружающую реальность в определенных местах. Вместе со своим другом он отправляется в путешествие по самым разным мирам – сказочным, фантастическим, реальным…Больше всего, конечно, сказочных и фантастических. Сначала они нигде не задерживаются надолго, но затем, познакомившись в одном из миров со сверстником, решают помочь ему – и отправляются в долгое и опасное путешествие. Которое может никогда не закончиться, потому что миров бесконечное множество…
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Муха-мутант откладывает личинки в кровь людей, отчего они умирают спустя две-три недели. Симптомы заболевания похожи на обычный грипп. Врач Ткачинский выявил подлинную причину заболевания. На основе околоплодной жидкости мухи было создано новое высокоэффективное лекарство. Но жизнь не всегда справедлива…
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
Вампир пронзённый шаржированный («Броб Дувион – борец с вампирами»), доллары на ножках («Живые деньги»), летающая тарелка («Ясным утренним днём»), метла-АКМ («…плюс милитаризация всей страны»), окровавленная опасная бритва («Опасная бритва»), банан с головой, ножками и ручками («Запах»)…Рассказы порой парадоксальные, но все с хорошим чувство юмора и затрагивающие часто очень злободневные темы.
Многие поэты писали о Христе – от Ивана Бездомного до Владимира Высоцкого. Эта личность привлекает и меня. Хотя фактически я писал не о Христе – впрочем, как и все остальные поэты, затрагивающие эту тему. В эпиграфе я постарался отразить свою трактовку этого образа. Известная личность, не обязательно Христос – не более чем повод для написания стихотворения, выражения каких-то собственных мыслей.Самые первые стихи были написаны ещё в советские времена. Однако в то время опубликованы они быть не могли. Сейчас обстоятельства как будто бы переменились, хотя опубликовать эти стихи снова невозможно, но уже по другим причинам.
Рассказы, входящие в сборник «Реставраторы миров» Сергея Трищенко, которого иногда даже называют «русским Шекли», немного парадоксальны, немного ироничны, немного реалистичны, немного… фантастичны.Все описываемое происходит вокруг нас. Или когда-то происходило. Или, может быть, произойдет. Хотя иногда лучше, чтобы не подобного не случилось… Каждый рассказ затрагивает какую-то одну сторону нашей действительности, или ее часть, а то и вовсе не затрагивает, а лишь намекает на ее существование.Рассказов в сборнике много, но большинство из них или короткие или очень короткие, и хотя бы поэтому читатель соскучиться просто не успеет.