Таблетка от старости - [28]

Вера ничего не ответила.

– Ну, ладно. У чучмека документы в порядке?

– У кого?! – Вера аж рот разинула.

– У чучмека. – Полицейский ткнул дубинкой в сторону Ашрафа. – Слышь, документы, спрашиваю, в порядке?

– Документы? – Ашраф вдруг присел и поклонился. – Документы, начальника, есть. Всё есть. И печати есть, и подписи есть.

– А ну, покаж.

Вере казалось, что она спит и видит кошмар.

– Пачпорта вот, – продолжая приседать и кланяться, доложил Ашраф. – Есть пачпорта.

Он достал из внутреннего кармана ватника паспорт и протянул его полицейскому. Полицейский взял паспорт и стал его рассматривать. Паспорт был российский.

– Так, посмотрим. Гражданин России и прописка имеется. Слышь, чучмек, ты чо, прикалываешься?

– Как вы смеете! – вдруг неожиданно для себя заорала Вера.

– Чего? – опешил молодец.

– Оскорблять моего сотрудника!

– Слышь, ты чо? Кого я оскорблял-то?

– И оскорблял, и разжигал межнациональную рознь! – Вера зло сощурилась и пошла на полицейского. – При свидетелях! А ну, немедленно верните документ и извинитесь! – Вере хотелось порвать этого молодца на части.

– Слышь, ты чо? Ненормальная? Да забери свой паспорт, нужен он мне! На, подавись, – полицейский сунул Вере в руки паспорт Ашрафа. – Только имей в виду, если чо, на нас не рассчитывай!

– На кого на вас?! – не унималась Вера, продолжая наступать на полицейского. – Кто на вас когда рассчитывал?

– Вот и не рассчитывай! Пожалеешь еще. И собака твоя пожалеет. И чучмек, – Полицейский махнул рукой, развернулся и потопал к уазику.

Но в тот момент, когда он махнул рукой, перед глазами у Веры вдруг промелькнула страшная картина того, как именно все они: и Вера, и Ашраф, и Акбар еще пожалеют. После представленной картины Вере стало не по себе. Она смотрела вслед удаляющемуся полицейскому и ее била дрожь. Наконец, она собралась с силами, повернулась к Ашрафу и отдала ему паспорт. Руки у нее тряслись. Нестерпимо хотелось курить. Но курить было нельзя ни в коем случае. Курить Вера бросила к большой зависти своих подруг в день развода и очень собой гордилась. Ашраф взял паспорт и похлопал Веру по плечу.

– Ничего, хозяйка, я привык. А вот прыщ этот нагадить нам может серьезно. Тут вся местная шпана под ментами ходит.

– Ты тоже видел? – поинтересовалась Вера.

– Чего?

– Ну, как мы все тут еще пожалеем?

– Не раз. И не только видел, но и на шкуре своей испытывал. Так что представление кое-какое имею.

– Ашраф, а откуда у тебя российский паспорт?

– Я ж тебе говорил, учился в советской школе, служил в советской армии. Потом в российской. Так получилось, что я больше русский, чем узбек. У меня в городе в квартире дочка с зятем и внуками живут, а я, как на пенсию вышел, сюда перебрался. По рекомендации от одного своего бывшего сослуживца. А чего? Свежий воздух и довольствие нам с Акбаром. Сейчас вот и вовсе лафа – коттедж хозяйка для проживания отвалила. Такое и во сне не приснится.

Из-за поворота послышалось знакомое стрекотание снегохода.

– Ой! – испугалась Вера. – Один другого краше. Открывай скорей, а то снесет нам шлагбаум к фигам. Может, ворота, как у депутата поставим, чтоб ни одна зараза не сунулась.

– Хорошая мысль, – согласился Ашраф и открыл шлагбаум.

Однако в отличие от прошлого раза, снегоход скромно остановился перед въездом. Оттуда с какими-то котомками выгрузился все тот же мужик в пуховом жилете, изобиловавшем карманами.

– Здравствуйте, люди добрые! – сказал он, кланяясь и шаркая ножкой. – А чего это от вас менты, как ошпаренные неслись?

– Здравствуйте, незнакомец, – ответила Вера, сделав книксен. – Я вижу, вы сегодня трезвы, как стекло! Это приятно. А менты нам тут пальцы гнули и грозились всячески. Видать, кинулись в банду свою за подмогой.

– Один момент! Подержите. – Мужик сунул Ашрафу свои сумки и достал мобильник. Он повозил пальцем по экрану и приложил трубку к уху:

– Сережа, привет, это я. И опять жаловаться. Твои тут у нас оборзели капитально. Девушек красивых обижают. Как фамилия? – этот вопрос уже предназначался Вере.

– Чья, моя? Тихонова.

– Да не ваша, мента этого?

– Не знаю, не представился, сказал, что участковый.

– Ты слышал, Серега? Не представился. Удостоверение и жетон не показал. Сказал только, что участковый. У нас участок, ты ж понимаешь, Ромашин, я да красивая девушка Тихонова. А вот пальцы гнул на полном серьезе. На людях лица нет.

– Угрожал, – добавила Вера погромче, чтобы было слышно в трубке. – И обзывался.

– И обзывался, – подхватил мужик. – Ты там пыль с ушей им стряхни, давай. Объясни, что к уважаемой девушке Тихоновой нужно относиться, как ко мне и Ромашину. Ну, спасибо тебе. Бывай. – Мужик нажал отбой. – Вот и все. Как говорится, коне фильмац!

– Это называется телефонное право, – констатировал Ашраф.

– Хоть такое есть.

– Спасибо. – Вера была искренне благодарна мужчине, который был трезв, чисто выбрит и уже не казался помятым.

– А я ведь тоже не представился, – спохватился он.

– И жетон не показал, – добавил Ашраф.

– Иван. – Мужчина протянул руку Ашрафу и тут только сообразил, что у того руки заняты его пакетами. – Извините. – Левой рукой он перехватил пакеты из правой руки Ашрафа.