Та, что гасит свет - [6]

Андрей Андреевич так кряхтел, что Николай все-таки отправил его домой, резонно решив, что дальше справится сам.

Заведение было привычно уютным, кого-то из персонала он уже знал по имени и не лишал себя удовольствия при девушке — надо же выдать себя за завсегдатая! — здороваться, произнося имена вслух. Парочка устроилась за столиком, и еще не было откупорено вино, как Николай заметил, что девушка многое делает неправильно. Например, сама пыталась придвинуть стул, спинку которого услужливо держал официант, и прочее. Заранее извинившись, он поинтересовался, сколько ей лет, и чуть не упал со стула, уже своего, когда она произнесла: «Скоро девятнадцать. Знаешь, в ТАКИХ ресторанах я редко бываю. Вернее, еще ни разу не была». Мама миа!

Позвонил водитель, сообщивший, что девушка забыла в машине свою сумку. Николай в жизни так не смеялся — он же Аню предупреждал! Узнав причину его смеха, захохотала и она. Водитель, чтобы не возвращаться (все водители мира считают, что работают слишком много и что их нещадно эксплуатируют), предложил оставить сумочку в квартире Николая — у него на всякий случай были ключи, квартира-то служебная. Николай спросил разрешения у Ани, спутница лишь пожала плечиками — решай, мол, как знаешь.

Вино было испытанным, блюда проверенными, разговор любопытным, хотя и ни о чем. Думая о том, что ей предложить после ужина, он осторожно расспросил девушку о ее интересах и быстро принял решение — бильярд. Разделавшись с последними кусочками дорады, десерт решили отложить на потом и помчались в «Баррикады».

Аня довольно умело попадала в лузы, Николай с удовольствием поддавался и с еще большим удовольствием ловил направленные на нее восхищенные взгляды окружающих мужчин. Он их понимал — когда Анна низко наклонялась над столом для сложного удара, ее юбка задиралась и открывала черные кружевные трусики. Мужчины с противоположной стороны стола наблюдали, как обнажается при наклоне и так до невозможного открытая грудь. Аня пила мохито и на робкое предложение не напиваться, хихикая, ответила в том смысле, что уже поздно предупреждать.

Сыграв несколько партий, поняли, что игра им надоела. Они решили пройтись по Невскому, прежде чем ехать куда-то еще. Но «куда-то» не пришлось — судьба вела их за руку: они еще не дошли до Александровского сада, как Анна сломала каблук. Девушка, конечно, расстроилась, Николай, как мог, ее утешал, сразу подхватил на руки и понес. Ее волосы закрывали ему глаза. Он испытывал нечто, похожее на счастье.

Аня расстроилась и захотела домой. Но сначала надо было забрать сумку. Она сразу предупредила — что, да, она поедет к нему, но только за сумкой, и больше ничего, и чтобы он не «думал чего-то такого», не говоря о том, чтобы сделать «что-нибудь такое». Он, как мог, заверил ее в своей благонадежности. В такси он даже случайно боялся дотронуться до ее коленки, чтобы она не передумала. До подъезда Анна допрыгала на одной ножке. Судьба опять помогла — таксист отказался ждать их, чтобы отвезти потом на Каменный остров. Ему надо было в другую сторону. Ну, нет так нет…

В квартире Аня поначалу не хотела остаться ни секунды, но в конце концов поддалась на уговоры выпить бокальчик вина. «Ну всего один! Ну да, конечно, как же иначе!» Через три минуты они уже жарко целовались. «Я должна ехать!» — «Ну еще десять минут!» — «Нет, только пять!» — «Хорошо!»

Через двадцать они были в постели. Можно, конечно, все рассказать подробно. Но зачем? Кажется, достаточно заметить, что ПОДОБНОГО секса у Николая еще не было. И дело, конечно, не в девочке, хотя неумелой ее точно нельзя было назвать. Совсем, совсем наоборот — но тут скорее было больше таланта, чем, естественно, опыта. Дело в самом Николае. Он парил, летал, низвергался и вновь воспарял. Все, все было замечательно, ничего такого, что могло даже в малой степени не понравиться!

Когда они, наконец, заговорили во время перекура — девушка, кстати, курила, и курила много, — Аня призналась, что времени у них вагон, так как мама именно сегодня уехала в командировку, а папа, понятно, загулял. Судьба, спасибо! И снова, снова, поцелуи, двоих окутала… Любовь?

В четыре утра, вцепившись друг в друга, они вышли в холодную ночь — их ждало такси. Когда доехали до ее дома, выяснилось, что она забыла ключи (рассеянная, однако, девушка!), а отец еще не вернулся. Судьба? Да нет, достаточно. Анна наотрез отказалась возвращаться к нему. Они еще минут пятнадцать посидели на ступеньках в подъезде, покурили, поочередно нашептывая друг другу на ухо разные нежности и шалости: «А помнишь — я одной рукой приподнял твою попу, а ты?..»

Она еле уговорила его уйти, поклявшись увидеться на следующий день, — боялась, что отец их застанет. Наконец после нескольких «впоследнийразовых» поцелуев он вышел на воздух. Счастье счастьем, но ни одной проезжавшей мимо машины не было. Вдруг рядом остановился джип — Николай даже руку не поднимал, джиперы не таксуют. Водитель предложил подвезти до более оживленной дороги. «Не твой район?» — спросил он. Николая распирало, он не выдержал и объяснил причину своего появления здесь, сделав упор на то, что не знает, как теперь поступить: «Ей же восемнадцать, даже стыдно». «Хе, — сказал водитель, — нашел, чем голову забивать. Танцуй, пока молодой! Удачи».