Сжигающее стекло (ЛП) - [10]

Но если отравилась не Изольда, то кто?

- Тогда вы могли приехать только по одной причине, - голос сестры Мирны утих. Если её

эмоции были точно такими же, как чувствовала я сейчас, её злость стала ещё сильнее.

Какая жизнь была уготована Прорицателю империи Рузанин, если можно закончить так,

как закончила Изольда, допустившая ошибку? Даже в монастыре Прорицательницам

угрожали смертью. Закон готовил нам виселицу, если мы отказывались служить

императору. Некоторые сёстры даже вешались на колокольне, только бы не попасть в

лапы императорских слуг.

- Боюсь, в свете произошедшего этой ночью, я не могу помочь вам.

- В последние несколько дней мы все пережили слишком много печальных известий. Но

закон есть закон.

- Я потеряла больше двадцати девочек!

Громкий стук кулака о стол разбил тишину. Я вздрогнула от того гнева, который вскипал

во мне из-за его эмоций.

- А я потерял свою мать!

Приступ удушья охватил меня. Должно быть, он говорил о вдовствующей императрице.

Она была той, кто отпил из чаши императора Валько. Изольда будет приговорена к смерти

только за то, что попыталась спасти кого-то из королевской семьи. Стало быть, в

библиотеке – младший брат императора, Антон Озеров. Но почему приехал сам князь, а

не прислуга?

- Поэтому, какой бы печальной ситуация не была, я должен спросить, - принц Антон

пытался взять себя в руки. – Кто в этом монастыре самая старшая?

Мои губы приоткрылись. Так вот что нёс в себе визит принца. Теперь правда открылась. Я

ворвалась в комнату так стремительно, что едва могла дышать.

- Вы не можете взять Юлию! – я не сделала ни реверанса, ни вступления, как подобало

перед человеком с его статусом, просто закричала. Сейчас он был для меня только

ящером, которого послали забрать мою подругу.

Антон повернулся и, видимо, вспомнив нашу встречу во дворе, тут же меня узнал. Он по-

прежнему был в верхней одежде. А это значит, что разговор не должен был быть долгим, он намеревался забрать Пророчицу сегодня же.

- Это Юлия? – он вскинул брови, а я пожалела, что вступила в дальнейший разговор.

- Соня? – выдохнула сестра Мирна. Она ринулась ко мне, минуя принца, а в глазах

появился блеск. – Слава богам, ты жива!

Он подняла меня над землёй так, как раньше никогда не делала. Мне оставалось только

держать руки по швам. Не потому, что это меня не тронуло, просто я испытывала

угрызения совести. Как бы она отреагировала, если бы узнала, что я наделала? В любом

случае, я обернулась на Антона, который удивлённо наблюдал за нами и руки сами

сжались в кулаки. Он не заберёт Юлию. Я помогу ей сбежать, мы как-нибудь отыщем

Ромска и будем свободны.

- Дитя моё, как ты выжила? – сестра Мирна вернула меня на землю и обхватила лицо

своими морщинистыми руками. – Когда Безил запер всех в восточном крыле, я думала… -

поток её речи остановился – она ждала моих объяснений.

- Я… - я разрывалась между тем, спасти Юлию или пожертвовать собой. – Меня не

заперли в восточном крыле. Безил… Он…

Комок рос в моём горле, а взгляд скользнул на камин в библиотеке. Неужели кто-то в

этом монастыре после такого всё же осмелился зажечь огонь?

- Да, где он? – сглотнула сестра Мирна. У неё было плохое предчувствие, хоть в голосе и

звучала надежда. Её отзвук разливался по моему телу, как и горечь об умерших.

- Безил умер в пожаре, - ответила я, смотря на неё, хоть и хотелось оторвать свой взгляд. –

Как и крестьянин.

Кажется, стены библиотеки сдвигались, настолько пристально она на меня смотрела. Зола

в воздухе душила, ноги становились слабее. Только наклонив голову, я заметила, что на её

фартуке кровь. Слишком много крови.

Моё дыхание стало прерывистым, и я посмотрела на принца. Его вид помог мне

расправить плечи и снова стать ровно.

- Юлия не здорова. Она не может служить императору, - она только не здорова, ей всего

лишь нездоровится.

- Юлия мертва, - категорично сказала сестра.

Мои лёгкие были опустошены, и мне срочно нужен был воздух. Чтобы хоть как-то

удержаться, я схватилась за стул и стала ждать реакции принца или сестры, да кого-

нибудь, кто сможет доказать, что это неправда. Мой язык не слушался, и я не могла

сказать ни слова из того, что вертелось в голове. Всё, что я смогла сделать – это пальцем

указать на её алый фартук. Она это сделала. Она убила Юлию тем, что выкачала у неё всю

кровь.

- Кровопускание приносило свои плоды, - говорила она, а её голос был беспристрастным.

- Лихорадка Юлии прошла, но потом, когда монастырь начал гореть и пламя не давало

мне выйти, чтобы помочь тем людям, в восточном крыле, Юлия взяла нож и… - она

посмотрела вниз, прежде чем продолжить разговор. – Она разрезала себе крупную

артерию. Кровь шла слишком быстро – она покинула этот мир в одно мгновение.

Каждое слово ранило меня сильнее, чем удары в живот. Я это сделала, не она. Я заперла

Прорицательниц, впустила того крестьянина, позволила его безумию управлять мной,

разожгла огонь и сожгла всё на своём пути, причинила вред многим, убила их. Убила мою

лучшую подругу.

Мне нужно было сесть. Нет, лучше стоять. Пойти и увидеть Юлию собственными

глазами. Но нет – ноги будто были свинцовыми. Моё сердце вдруг стало слишком

тяжелым. Иначе и быть не может. Как человек, способный хоть на какие-то чувства,