Сюзанна - [5]

– Здравствуй, Миша! Как поживаешь?

– Привет, Нина, я? Хорошо, не замечательно, но нормально.

– А как поживает твой Билл Уиткинсон?

Гниткин, продемонстрировав недовольство, не хотел отвечать на этот вопрос.

– Да прекрати ты так реагировать! – словно уговаривая, произнесла Нина. Она усадила его в кресло, налила стакан воды и зажгла ароматические свечи.

– Михаил, пойми: чтобы избавиться от своих страхов, от скелетов в шкафу, о которых ты боишься рассказывать, я должна прочувствовать, я должна пройти сквозь все испытания вместе с тобой. Смеяться и плакать, заглянуть в твое сердце, чтобы, открыв дверь для переживаний, выплеснуть их наружу. Забыть навсегда о тревоге, а взамен впустить радость новому дню и улыбку встречного прохожего.

Манящий аромат свечей пленял Михаила, он слабел, растворялся в сладких речах Нины, ощущение комфорта стало досягаемо для него.

– Да, действительно, что на меня нашло… Еду через весь город для встречи с тобой, бормочу что-то про себя по дороге, наверняка люди считают меня сумасшедшим.

– Послушай, Миша, неужели ты не рад тому, что наконец-то смог выбрать путь? Ты идешь дальше несмотря ни на что! Я уверена, ты примерный семьянин, у тебя все получится.

Нина слегка надула губы, бросая взгляд на колоду своих «магических» карт, потом перевела взгляд на Михаила. Внутренне он был как бы зажат в тиски: скованный до предела, он сидел в кресле. Взяв карты в руки, Нина легким движением перемешала колоду. Далее она вытащила несколько карт сверху, а после достала одну карту из середины. Комбинация карт почему-то не устроила ее, и она попросила Михаила продолжить свой рассказ.

– Я, по-моему, остановился на Уиткинсоне, торговце в алкогольной лавке?

– Вот с него и продолжим! Чай?

– Да, не откажусь, без сахара, – ответил Гниткин.

– Итак, Билл приторговывал в передвижной лавке на колесах… Продолжай.

– Нина, я не знаю, что рассказывать дальше! – Михаил находился в депрессивном состоянии и был раздражителен.

– К чему все эти встречи, я не пойму, для чего мы собираемся здесь! Я просил назначить мне препараты или настои, чтобы избавиться от головных болей, а вы затеяли всю эту болтовню!

– Гниткин, вы на редкость стеснительный человек! Прийти ко мне за таблетками! Я кто, фармацевт? На двери моего кабинета написано «Аптека»? – Нина стала разговаривать со своим клиентом на повышенных тонах, не соблюдая субординации, чего практически себе не позволяла. – Я предложила вам решение трудностей, вы дали свое согласие! Вы абсолютно свободны в выборе героев и сюжета.

Нина встала со стула и покинула кабинет. В коридоре хлопнула наружная дверь. Михаилу стало неловко, он посчитал свое поведение некрасивым и тут же захотел извиниться перед девушкой. Через несколько минут вошла Нина с горячим напитком в руках.

– Вот, выпейте!

Михаил взял в руки напиток, вдохнул его аромат и немного отпил. С первым глотком он почувствовал необычайный прилив эмоций, чувств. Его мозг начал активизироваться! Прилив крови к голове усилил работу одного из полушарий. Гниткин не мог понять, что происходит, но это подействовало, напиток расслабил его, и он заговорил.

– Уиткинсон – это лихач, ловец удачи. Он верил, что его образ жизни принесет ему успех. Билл мог быть увлечен какой-нибудь авантюрой, совершенно, на первый взгляд, не перспективной. Фантазер и романтик, который мог флиртовать со всеми. Даже с миссис Сьюзен Глоу, предоставлявшей ему апартаменты, которая поддалась на его притягательность. Однажды случайное новое знакомство изменила всю его жизнь. Был ничем не примечательный день для ремесленника. Разношерстная людская толпа – хорошенькие дамочки, чистые и приятно пахнущие, смешались с отвратительными, грязными и немытыми. Кто-то пеший, кто-то в сопровождении лакеев – все слилось в русло единой реки под названием «будничный Лондон». С соломкой в зубах, наш парень, облокотившись на свою повозку, ловко заигрывал с девочками, приподнимая кепку и демонстрируя свое неравнодушие. Билл уже начал скучать ото всего происходящего, но, как гром среди ясного неба, в конце улицы, из-за угла на всех парах появился толстенный персонаж. Обычно он передвигался со скоростью не более шага за две секунды, но сейчас этот парень развил приличную скорость. Он несся по узкой улочке, демонстрируя одышку, а также приличные подтяжки, благодаря которым брюки не опережали своего хозяина в спринте. Верзила Сэм – именно так звали приближавшегося парня с густой бородой и массой пятен на вылинявшей рубашке. Да, Сэм был тучным, аппетитным – или с аппетитом, кому как пригоже. Добежав до телеги Билла, Сэм попросил спрятать его от гнавшегося за ним полицая. Билл никогда не был со стражами порядка в мировых, поэтому без труда отбросил брезент, лежавший поверх повозки, и предложил тучному парню спрятаться внутри телеги.

– Полезай толстяк!

Это прозвище либо недооцененный атлетизм не понравились бегуну, и он, рассердившись, сказал:

– Какой я тебе толстяк! Ты что возомнил?! Как ты посмел назвать меня толстяком?!

То, что толстяк был рассержен неоспоримым фактом, сильно удивило Билла.

– Послушай, толстяк, тебе на выбор: либо ты лезешь в свой ковчег, либо встречаешься с бобби. Хотя… можешь пробежать квартал и попросить приют у ростовщика, возможно, честный на руку еврей не сдаст тебя полицаям.