Сырок - [14]

А на втором этапе химии я уже снял квартиру, но продолжал отмечаться в общежитии. Квартиру я арендовал у деда – бывшего кулака, и мне там приглянулась одна цыганка – крупная, красивая баба. У тамошних женщин выбор маленький: на заводе пьяницы одни, а раз пьяница, значит, импотент.

Мы с этой цыганкой стали встречаться. Деду, крепкому мужику лет шестидесяти, она тоже приглянулась. Однажды цыганка вышла в туалет на улицу, и он полез к ней целоваться. Уговаривал: зачем тебе с зеком общаться, у меня дом свой, давай вместе жить.

Дед, кстати, разумный оказался. Он рассказывал, что кулаки до войны так удобряли свои участки земли, что аж до 80‑х годов на их участках рожь росла лучше, чем на всем колхозном поле. Вовремя поняв, что будут раскулачивать, он устроился на завод. Работал сначала грузчиком, потом в доменном цеху, прилично получал и отстроил себе добротный дом. Потом жена умерла, и он стал засматриваться на молодых.

Поскольку меня посадили надолго, срок, после которого я мог попасть под условно-досрочное освобождение, еще не подошел. И моя дорогая мама дошла аж до Верховного суда, в итоге отправившего дело на пересмотр. Тогда уже начались новые веяния, касавшиеся в том числе и свободы предпринимательства, поэтому появились неплохие шансы.

Наверное, на судью определенное впечатление произвели мои слова в суде:

– Вот смотрите: меня посадили. Я отсидел три года. И чего добились? Семьи нет, ребенок – сирота… Вся жизнь развалилась, нужно все начинать по новой. Я никакой не уголовник, а врач. Чего добились-то?

В общем, в 1986 году меня оправдали, сняв судимость, что в дальнейшем очень помогло. Спасибо судье огромное за это. Надо бы ее найти и как-то отблагодарить.

Когда я приехал домой, Таня была на работе, а служила она тогда официанткой в кафе. Встретили меня теща и четырехлетняя дочка Наташа, светлая, тоненькая девочка.

Они жили в трехкомнатной коммунальной квартире. В первой комнате обитала одна старушка, вторая комната была нашей, а третья – временно свободна, так как женщина, которая там жила, умерла, но никого другого государство (а тогда все жилье принадлежало государству) еще не вселило.

Мы с дочкой подружились, стали играть, видно было, что я ей понравился. И вечером она спросила:

– Папа, а где ты будешь спать? Со мной в комнате?

– Нет, доченька, я буду спать с мамой.

– А с мамой спит дядя Леша…

Я молча встал и пошел собираться. Чемодана не имелось, взял обычную простыню, завернул в нее немногочисленные вещи: рубашку, трусы и носки – и уехал к маме.

Вечером я напился, заперся в ванной и рыдал. Когда мать постучала в ванную, я сказал, что все в норме, просто отравился. Рыдания сами рвались из меня.

Глава 5. Перестройка

Почему мне удалось заработать серьезные деньги на издании детективов Агаты Кристи

Чем закончился мой опыт с созданием медицинского кооператива

Как меня обманул аферист Леня, рассказывавший басни про американских партнеров

Я знаю –

Время даже камень крошит.

И ты, старик,

Когда-нибудь поймешь,

Что, даже лучшую

Впрягая в сани лошадь,

В далекий край

Лишь кости привезешь…

(Сергей Есенин, «Письмо деду»)

Первое время на душе кошки скребли, я даже встретился с «дядей Лешей» и наговорил ему всякой ерунды.

Пережить предательство мне помогла женщина по имени Надя, с которой я познакомился до отсидки. Хотелось душу отвести, я позвонил, и мы стали встречаться. Я сразу предупредил: если предложу выйти замуж, пусть отказывается хотя бы год, потому что предложение будет от обиды. Она эту просьбу выполнила, тем более что и сама была замужем.

С Надей мне очень повезло. Такая веселая, умная, хорошая женщина, и, наверное, любила меня. С ней я немножко успокоился. Мы не поженились, но она помогла пережить ту ситуацию.

А что с Таней? Мы почти не общались с тех пор, хотя я регулярно виделся с дочкой Наташей. Помню только случайную встречу, когда Наташа уже поступила в институт. Я периодически давал дочке деньги на учебу и жизнь, и однажды она пришла ко мне на московский завод. Рядом с ним, в лесочке у родника, у меня намечалась деловая встреча. Попросил: Наташа, подожди, я на десять минут отъеду.

Туда меня довез водитель, а обратно объезжать долго: я вылез из машины и побежал через лес. Бегу и вижу – стоит какая-то женщина и смотрит на меня пристально. Я на всякий случай произнес: «Здрасьте» – мало ли, знакомая, которую не распознал. А она:

– А ты что, меня не узнаешь?

– Нет…

– Я Таня.

– Какая Таня?

– Наташина мама.

– А-а-а. Ну ладно, привет!

И дальше побежал. Она потом несколько лет говорила: неужели я так постарела, что меня Боря даже не узнал?

С «дядей Лешей» она давно рассталась, еще в 80‑х. Сейчас Таня одна, звонила мне недавно поздравить с днем рождения Наташи и сказала, что всю жизнь любила только меня. Я засмеялся: «Таня, не говори всякую ерунду».

Ну, у нее с деньгами не очень хорошо. И тут вспоминается старое циничное утверждение: «Мужчины, не ищите женщин, ищите деньги. Тогда женщины сами вас найдут».

Странным образом все мои бывшие жены признаются мне в любви. Я думаю, это связано во многом с тем, что у женщин в старости нет особого материального обеспечения. И конечно, хочется на кого-то опереться. Поскольку я стал богатенький, то, как ни цинично и смешно, факт налицо: сейчас все меня сильно любят.