Сыны Семаргла - [39]

— Нет, нет, друг мой, — улыбнувшись, ответил наследник. — Мне не нужна твоя помощь. Мне просто надо полежать. Слишком много сил у меня забрало снятие забвения с твоей души, и потому я ощущаю слабость.

— Да, да, да, Святозар, тебе надо отдохнуть, — с заботой в голосе откликнулся Риолий и ноне, и глас его звучал как-то вельми по-взрослому. — Иди в шатер и приляжь. Сегодня я буду тебя потчевать и оберегать… Потому как Аилоунен пришел к своему народу, чтобы вести его на бой. Святозар вошел в шатер и немедля направился к своему ложу. Он немного отодвинул от ложа в сторону стол, и уставший, какой-то вымученно— обессиленный, опустился сверху на него. Неторопливо наследник разулся, снял опашень, да улегшись на ложе, подоткнул рукой подушку, и тяжело опустил на нее голову. Он еще малеша разглядывал потолок шатра, а погодя устало сомкнул глаза. Одначе несмотря на охватившую его слабость, на боль в голове, сон к нему не шел, слишком живо было то, что он сейчас увидел и пропустил через свою душу. И показалось Святозару — это он только, что был младенцем, отроком, юношей, мужем и стариком Аилоуненом… Казалось это он только, что бился в той зеленой долине, восседая на огромном звере, когда во время жаркого и кровопролитного боя из небесной выси явились Боги Семаргл и Перун, и помогли молодым народам руахов, приолов и гавров одолеть народ галатеронцев, доселе непобедимых воинов Яви. Казалось это он только, что наблюдал падение звездных светил на землю, которое вызвало значительные изменения в природе и гибель огромного количества зверей. И это он прятался в глубоких подземных пещерах со своим народом, как повелел ему Семаргл, спасаясь от смерти. Казалось это он только, что сидел на коленях своего земного отца, рассматривая старинные дощечки, на которые древними народами были нанесены знания о мироустройстве Яви. А затем, вместе с Богом Семарглом наблюдал необходимое изменение мира, гибель Яви, Всемирный Потоп и возрождение новой жизни на земле. И был одним из тех немногих, которым Боги позволили выжить и сохранить свой народ, оные засим возводили новые города, поселения на восставшей из огня и воды Яви. И в своей третьей жизни, это он… тот… юный мальчик претерпевал страшные мучения от секущих его тело холодных кнутов служителей Пекла, когда сам Чернобог требовал предать Бога Семаргла и перейти на его сторону, сторону зла. И видел точно через пелену Святозар, как ступал по пекельному царству Вий, и плюхала, пузырилась под его ногами грязно-бурая кровь, и стонала под ней черная земля Пекла. Видел он, как вернул воевода отцу— Семарглу бездыханное телеце его сына, как нежно прижимал к своей груди Бог смелого отрока, и любовью своей возвращал к жизни. Впервые за столько дней, как Святозар пришел к Риолию, он почувствовал необыкновенную радость и облегчение. Ведь сейчас он не просто прожил насыщенную невероятными событиями жизнь Аилоунена, но он точно соприкоснулся с его желто-красной душой, чистой, светлой и без единой, черной капельки. Теперь он понял, почему Семаргл так любит эту чудную душу, почему все эти века не посылал его сюда, в эту умирающую, погрязшую в злобе и жестокости Явь. Семаргл жалел и оберегал Аилоунена. Ибо Аилоунен был Равный Богу, несший в себе любовь, отвагу, смелость, которую он направлял на защиту веры, света и добра! Святозар долго лежал на ложе с закрытыми глазами и улыбался, вспоминая жизнь Аилоунена. Однако внезапно улыбка сбежала с его губ, он порывчато вздрогнул всем телом и надрывисто выдохнул… так как на миг представил себе Сатэга… Сатэга который вот также, как сейчас он, Святозар, мог снимать с душ забвение и узнавать все тайны, все мысли и прожитые чувства, а после направлять все познанное против самой души, подвергая ее мучениям и страданиям пережитого когда-то и перерождая само тело такого человека. Да, сила, которой обладал сейчас наследник, была необычайно мощной, и каждый раз, пугала его своей безграничностью. Эта сила была такой же огромной как у Сатэга, такой же огромной как у Аилоунена. Только светлые души Святозара и Аилоунена не могли творить зло и убивать во имя власти и золота. Верно поэтому у вышедшего из шатра Риолия зрились на лице едва заметные полосы от пролитых слез. А потом Святозар подумал о Славграде, вспомнил лицо Любавы, ее улыбку, и зеленые, точно омут глаза и опять улыбнулся. Оскидий сказал ему, что днесь почти середина первого осеннего месяца, и может его сын уже родился, и может теперь Святозар его увидит. Ведь то зачем его прислали ДажьБог и Семаргл он выполнил. Риолий знает, что он Аилоунен, а сила его, как кудесника весьма мощная. И теперь он сам может пройти этот путь… или не может? Или все же Святозар пока должен оставаться с ним? Ведь с виду это такой хрупкий, худенький мальчик, и у него всего лишь сто воинов… А против него весь народ, вся страна… Нет, наверняка, Боги хотят, чтобы Святозар помог Риолию. И пока не надо думать о возвращении домой, не надо теребить изболевшуюся душу, надобно потерпеть и помочь Аилоунену отрубить голову этому Есуанию— Берцанию. И когда наследник принял такое решение, на него нежданно накатила такая усталость, что он тяжело вздохнул и провалился в глубокий сон… А перед его очами полетели, замелькали образы прошлой жизни великого правителя и кудесника, сына Бога огня, Аилоунена.