Сыны Императора - [53]

Вистарио подошел к возвышающейся арке и взялся за изучение резьбы.

— Они напоминают музыкальные ноты.

— Это именно то, чем они являются, — сказал Муршид. Он наклонил голову вбок и движением пальца повторял их линии, словно дирижер. — Каждый блок — это песня и часть большего творения, хоровой симфонии, воспроизведенной в камне и спетой теми, кто шел по боковым путям.

От слова Муршида в голове Вистарио пронеслась серия спутанных видений. О певцах и войне, об огне с небес: последняя какофония, заключительный занавес драмы…

— Нет, не заключительный занавес, — прошептал он. — Первое действие…

Чья — то чужая воля привлекла его внимание к потрескавшемуся терраццо некогда крытого черепицей прохода, а теперь открывшемуся благодаря восстановлению арки. Черепица блестела золотистыми пятнами в тусклом свете мертвого мира, и Вистарио опустился на колено, чтобы поднять одну вещь.

— Что там у тебя? — спросил Ахтар.

Вистарио перевернул находку, словно эстрадный исполнитель, крутящий монету между пальцами.

Когда — то это был конический цилиндр, теперь же расплющенный весом блоков. Легионер увидел, что это не золото, но медь, а ее поверхность покрылась полосками из — за высокой температуры. Выцветший знак говорил о происхождении предмета.

Вистарио встал и показал свою находку.

— Это болтерная гильза, — сказал Муршид и протянул руку, чтобы коснуться, но передумал в последнюю секунду, когда увидел клеймо оружейника.

У Ахтара не было подобных опасений, и он взял гильзу с ладони Вистарио. Раптор покрутил ее и Вистарио прочел смущение в его ауре, когда он тоже узнал метку.

— Пожиратели Миров, — произнес непонимающий Ахтар.

Ветер усилился от его слов, и снова воины услышали это — диссонирующий визжащий психический зов. В этот раз сильнее и ближе. Они почувствовали его скорбь, услышали его ярость, и более всего они ощутили его бесконечное терпение.

Древний ждет.

Последовать за психическим воплем к источнику было не сложно.

Поверхность планеты словно открылась перед ними, и прежде скрытые пути бежали прямо как стрела через разрушенную местность, словно великие романийские дороги древности. Прежде невидимые следы теперь стали очевидными, и подлинный план города становился все яснее с каждым шагом легионеров к его сердцу.

Ахтар шел впереди, словно ретивая ищейка, идущая по следу добычи.

Муршид шагал рядом с Вистарио.

— Разум Ахтара груб, но ты наверняка должен чувствовать, что мы не одни в этом мире, — сказал он.

— Я почувствовал… что — то, — согласился Вистарио. — Сможешь опознать?

— Могучий разум, — сообщил Муршид. — Это все, что я могу сказать. Каждый раз, как я пытаюсь сосредоточиться на его мыслях, он ускользает от моего восприятия.

— Мы ищем нечто желанное для Алого Короля, — заметил Вистарио. — Следовало ожидать, что мы будем не одни.

— Верно, но любого, кто желает расстроить планы Магнуса Красного, нелегко будет взять.

— Делай, что можешь, — приказал Вистарио.

— Буду, но меня больше волнуют не те, кто также прибудут на этот мир. А то, что тот, кто отправил это послание, знает о нас.

— Значит, не только я чувствую, что нас заманивают в ловушку, — сказал Вистарио.

— Нет, — согласился Муршид. — Не только ты.

Дорога привела трех воинов Тысячи Сынов к похожему на каньон провалу, образовавшемуся из — за падения с небес чего — то огромного. Он вел в черную бездну, подобно вратам в мифическую преисподнюю.

— Не лучше предвестие, — заметил Муршид.

— А мы ожидали чего — то еще? — отозвался Вистарио. — Но западня — это не западня, если добыча знает об охотнике.

Ахтар снова возглавил путь.

Темнота внутри была абсолютной, но авточувства их вычурных боевых доспехов легко проникали сквозь нее. Порода здесь была гладкой и расплавленной невообразимыми температурами. Проем уходил вниз под крутым углом, а затем переходил в огромное сводчатое пространство с парящими арками, высокими колоннами с каннелюрами и разрушенными залами.

— Катакомбы? — удивился Ахтар.

Взгляд Вистарио последовал по изгибу сводчатой крыши к месту, где она была проломлена. Сверху осыпалась пыль, и тонкие лучи света устремились в темноту.

— Нет, — сказал он. — Некоторые части когда — то были открыты небу. Весь этот район был выстроен как над, так и под землей.

— Это был город секретов и лжи, — сказал Муршид, опустившись на колено и приложив руку к земле. — И за его угодливой маской был скрыт змеиный облик.

В ветре послышался шепот, тысячи голосов бормотали сразу за порогом слышимости. Вистарио почувствовал их гнев, насторожено наблюдая периферийным зрением за кружащимися пылевыми вихрями. Его следы потревожили шлифовальный песок, и корвид услышал скрип, словно он шагал по пепельным призракам народа этого мира.

«Кто знает, может так и есть», — подумал он.

Наклонная дорога изгибалась в темноту, и Вистарио пошел по ней, пробираясь через упавшие камни и скрученные страшной температурой и давлением балки.

— Ярость бомбардировки была беспредельной, — отметил Ахтар. — То, что это место уцелело, просто чудо.

— Не чудо, — сказал Вистарио, указав туда, где в каменной кладке подземного города обнажилась арматурная сталь. — Это район города спроектировали выдерживать обстрел.