Сыновья - [3]
– Стратоник Игнатьевич! Пойдём к Митрофану Туркину! Он сам не пьющий, но у его жены Дарьи всегда есть хмель. Может, угостит!
Ночь висела над Дудинским, но в избах ещё горели огни. Свет из окон жёлтыми полосками пересекал дорогу. Бредущим в полумраке Николаю и Стратонику казалось, что это плотники, строившие дом низовскому старосте Константину Сотникову, побросали на улицу колодины. Шли, пошатывались и высоко поднимали колени перед каждой полоской света, чтобы не запнуться. Сзади бежали две собаки, натыкаясь на их вихляющие ноги. Николай останавливался, отталкивал ногами собак:
– Пошли вон! Не путайтесь на дороге! И так лесинами всю улицу уложили!
Стратоник поддерживал Николая под руку:
– Ты не кричи! Видишь, многие избы не спят. А то люди увидят меня хмельного. Пожалуются отцу Иоанну.
– Ты, Стратоник Игнатьевич, моего отца не бойсь. Он тоже выпивает, но маленько. Это я не знаю, в кого пошёл? Никак не могу этого зелья напиться. Отец по молодости сёк розгами, а теперь перестал. Плюнул на меня. Сказал: пей – быстрей подохнешь.
В избе церковного старосты Митрофана Мироновича Туркина горел свет. В катухе рычали собаки. Из печной трубы вылетали красные искры. Заглянули в окошко: хозяин с женой Дарьей пили чай. На левой ручке самовара висела вязка сушек.
– Пойдём! – потянул Николай за рукав Стратоника. – Где есть чай, там и вино найдётся!
Вошли в избу, сняли шапки, перекрестились. На этом закончилась вежливость Николая Ястребова. Неласковый на слово был попович.
– Ты почему нас не встречаешь? – заорал он на поднявшегося из-за стола хозяина.
– Что вас встречать? Не велики бары – сами дорогу знаете, – ответил спокойно хозяин.
Николай подбежал и схватил Митрофана Мироновича за грудки.
– Так говоришь: не велики бары! Ни я, ни Ефремов? – спросил Николай Ястребов и со всего маху кулаком по лицу, потом по загорбку. Не ожидавший таких ударов, Туркин упал на пол и закрыл лицо руками.
– Я тебя приучу уважать людей! – кричал рассвирепевший Николай и бил ногами лежащего старосту.
Жена Дарья, сухонькая пожилая женщина, кинулась отталкивать пьяного гостя. Тогда Ястребов ударил и её. Дарья отскочила к двери, сунула ноги в пимы и закричала:
– Что же ты делаешь, ирод паршивый? Убьёшь старика!
Но Николай Ястребов ничего не слышал. Он ещё раз приложил Дарье, а затем продолжил бить по рёбрам обмякшего человека.
Стратоник стоял у двери, молчал и крестился. Он боялся разъярённого собутыльника, знал, у него за голенищем нож, и он в любое время может пустить его в ход. Псаломщик не мог защитить даже женщину. Его библейские догматы угасли в вине. Теперь и телесность, и духовность оставили псаломщика у двери, словно прикованного к полу. В голове царствовало хмельное непонимание происходящего.
Дарья выбежала в ночь с криком:
– Убивают!
Бросилась к одному, другому светящимся окошкам. Металась от избы к избе, стучалась в двери, сзывала мужиков остановить пьяного Ястребова. Простоволосая, в накинутой на плечи шали, она заскочила в избу Константина Сотникова. Константин Афанасьевич ещё не ложился, накинул на плечи брезентовый плащ, зашёл за плотниками Иваном Тырышковым и Николаем Петуховым.
– Мужики! Выручайте! Подмога нужна. Человека бьют! – попросил Константин Афанасьевич.
– А кого? – спросил Иван Тырышков.
– Старика Туркина бьёт сын отца Иоанна! – ответил приказчик. – Сегодня половина мужиков не работала, скиталась по пароходам в поисках хмельного. Староста Дудинского Григорий Каргополов запрет наложил на продажу вина, пока не закончится летняя навигация и рыбалка. А пароходники нам всё дело портят. У них всегда вино на мен. А потом драки, кражи, поножовщина.
Зашли в избу. Туркин лежал на полу без чувств.
– Что же ты, попович, избиваешь старика? – подступился к нему Николай Петухов. – Как изверг какой!
И хотел взять Ястребова за загривок. Николай отскочил к окну, выхватил из-за голенища нож и закричал:
– Не лезь, а то зарежу!
Потом кинулся в дверь, размахивая перед собой ножом. Прибежал домой, спрятал нож и, как ни в чём не бывало, лёг спать.
– Никуда он не денется! – сказал равнодушно Константин Афанасьевич. – Завтра днём повяжем как миленького.
Сотников с плотниками склонился над Митрофаном Мироновичем. Он ещё дышал. Глаза были закрыты. На бледном лице синело три пятна от ударов. Приказчик попытался взять лежащего за бок. Рука ушла в нутро.
– Да он ему рёбра поломал! – сказал Сотников, ощупывая тело. Изо рта Туркина побежала кровь.
– Видно, внутренности отбил, – предположил Иван Тырышков. – Что же за зверь сын отца Иоанна?
Стратоник стоял у косяка. Никто из вошедших не обратил на него никакого внимания. Для них он уже не был человеком. Псаломщик понял: Туркина никто не воскресит, – и побрёл домой по ночному селу.
– Ну что ж, Дарья Дмитриевна, Митрофан Миронович приказал долго жить. Он ещё дышит, но после такого битья – не жилец. Позови Николая Серебряникова, пусть исповедует хоть в бессознательном состоянии, – сказал Константин Афанасьевич и перекрестился.
Перекрестились и плотники. Дарья забилась в истошном крике.
– Дарья Дмитриевна! – остановил Сотников. – Ты позови соседку Кожевникову, пусть она сходит к отцу Николаю. Он у Ястребовых на постое. Ты уже думай о похоронах. А того разбойника мы последним пароходом отправим в Туруханск. Пусть сидит в остроге, пока следователь с делом разберётся. А Стратоник пьяный, как ягнёнок. Что с него можно взять! Разве мог он такого бугая, как Николай, остановить? Он бы и его не ногами, так ножом бы прошил. Николай хмельной, что твой зверь. Никого в драке не пощадит.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это захватывающее и всеобъемлющее повествование о бурных отношениях между лидерами держав, решавших судьбу мира во время Второй мировой войны: Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным. Перед лицом войны они боролись против общего врага – и против друг друга. Цель была достигнута: они привели союз к победе, но какие секреты остались за закрытыми дверями? Захватывающий авторский стиль повествования, неожиданно живые характеры за монументальными личностями, малоизвестные исторические детали – Келли предлагает свежий взгляд на цепочку принятия решений, которые изменили исход войны.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
События 1922 года отразились на всем ХХ веке, и продолжают влиять на нас сто лет спустя. Империи пали. Официально был создан Советский Союз, а Италия Муссолини стала первым фашистским государством. Впервые полностью опубликованы «Бесплодная земля» Т. С. Элиота и «Улисс» Джеймса Джойса. В США сухой закон был на пике, а потрясенная чередой скандалов голливудская киноиндустрия продолжала расти. Появилось новое средство массовой информации – радио, а в Британии основали Би-би-си. В послевоенном обществе, уже измененном кровопролитной травмой и пандемией, нравы прошлого казались еще более устаревшими; «ревущие двадцатые» начали грохотать, возвестив начало «века джаза». В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Роман писателя и композитора «восточной ветви» эмиграции Н. Иваницкого «Земля Тиан» (1936) повествует о приключениях двух русских шанхайцев-авантюристов, отправившихся на поиски драгоценных залежей платины в далекую и труднодоступную провинцию Китая. Туда же, в «землю Тиан», направляется труппа русских кабаретных танцовщиц во главе со странным китайцем-импресарио и проходимцем-переводчиком… Обложка на этот раз предложена издательством.