Сынок министра - [4]

– Я человек простой, вырос, можно сказать, на улице… В советской подворотне. Все эти «шато», «шабли» для меня – пустой звук. Но раз Геннадий дает гарантию, что это хорошо, я готов оплатить. Может быть, когда-нибудь и я выучусь всем этим заморским штучкам, а если не получится, придется нанять хорошего учителя…

Таким образом Курносов сразу давал понять, кто за этим столом имеет действительный вес, а кто – просто пускает пыль в глаза. Весь сегодняшний вечер оплачивал он – из своего кармана. Прекрасной Алене нелишне будет об этом знать.

Впрочем, Виталий при всей своей вялости был все-таки не лыком шит. Знаки внимания он принимал как должное, может быть, догадываясь, что за ними стоит вовсе не бескорыстие. Более того, он давал как бы понять, что в компании именно он – главное лицо. Курносов не любил себя обманывать и мысленно вынужден был согласиться, что в каком-то смысле так оно и есть.

Между тем официант принес вино и разлил его по бокалам. Алена слегка пригубила и похвалила. Геннадий опять начал усердствовать, сыпать комментариями и историческими ссылками. Этот человек глотка не мог сделать, не приправив его острым словцом. Курносову вино не очень понравилось. Он не кривил душой, когда говорил, что остался простым человеком. В сущности, так оно и было. И вкусы его были простыми. Всем изыскам он предпочел бы самую обыкновенную русскую водку. Но надо было держать марку.

Алена не сводила темных влажных глаз с Виталия, и это чрезвычайно того волновало. Он сделался необычайно речист, поминутно тянулся толстыми губами к руке Алены и заверял ее, что более красивой женщины не встречал за всю жизнь. Потеряв голову, он выпил лишнего и сделался чересчур откровенным.

– Вы не представляете, какой я осел! – заявил он наконец. – Если бы я встретил вас чуть-чуть пораньше! Может быть, вся моя жизнь повернулась бы по-другому!

– Не поняла вас, – прищурилась Алена. – Что вы имеете в виду?

– Ну-у… – замялся Панченко. – Все могло бы быть другим. Я знаю, Анатолию это не понравится, но я скажу откровенно – я непременно отбил бы вас у него!

– Вот новости! – засмеялась Алена. – Мы с Анатолием Владимировичем познакомились всего полчаса назад. Так что при всем желании вы не смогли бы отбить меня у него ни месяц, ни год назад.

Панченко обалдело посмотрел на женщину, потом на Курносова и пораженно воскликнул:

– В самом деле? Ах, я дурак! Но тогда я бы не рекомендовал вам иметь дело с этим человеком, – он погрозил Курносову пальцем. – Он известный сердцеед. Он вас обманет. Будьте осторожны.

– Меня нелегко обмануть, – серьезно ответила Алена. – Я чувствую хорошего человека за версту.

Панченко хватил залпом целый бокал коллекционного вина.

– Ну, а вот скажите, каким вы видите меня? – вдруг запальчиво сказал он. – Я хороший человек? Или нет? Для меня это принципиальный вопрос.

Алена ответила не сразу. Она словно присматривалась некоторое время к сыну министра, а потом необычайно задушевным тоном произнесла:

– Мне кажется, вы очень хороший человек.

Виталий победоносно вздернул подбородок и обвел всех помутневшими глазами. Курносов вдруг со всей ясностью понял, что эта женщина далеко не так проста и искренна, как ему показалось вначале, и ведет какую-то свою игру, смысла которой Курносов пока понять не мог.

– Я рад слышать вашу оценку, – заявил Виталий и уже совсем неприличным жалобным тоном поведал: – А ведь я женюсь! И только рядом с вами понял, какую ошибку я делаю! Ведь теперь я всю жизнь буду мучиться угрызениями совести…

– Извини, Виталий, – вмешался Курносов. – Ты, того, перебарщиваешь! Не стоит морочить Алене голову. Она может действительно подумать, что ты готов сбежать из-под венца… – Он обернулся к женщине и сказал: – Он просто расклеился. Нервничает, сами понимаете. Такое событие! Свадьба уже на носу. Платье для невесты уже готово – в Париже заказывали. У жениха в домашнем сейфе бриллиантовое колье редкой работы – свадебный подарок. Стоит как хороший загородный дом… – он засмеялся. – Но мужчине всегда страшно терять свободу. Это у нас в крови.

– Заткнись! – вдруг с досадой перебил его Панченко.

Взгляд его стал злым. Рука комкала салфетку. Курносов подумал, что ситуация все-таки вышла из-под его контроля. Панченко действительно нервничал. Наверное, предстоящая женитьба в самом деле страшила его. А тут еще эта женщина с таким мягким понимающим взглядом и проникновенным голосом. Все это плюс алкоголь могло дать самые непредсказуемые результаты. Курносов решил обратить все в шутку.

– Все нормально, старик! – сказал он добродушно. – Я не хотел тебя обидеть. Если что-то не так сказал, извини!

Но Виталий даже не посмотрел в его сторону. Он бросил на Алену странный взгляд – как утопающий на спасительный берег – и вдруг встал из-за стола.

– С меня хватит! – неожиданно грубо сказал он. – Повеселились. Я ухожу.

Его двоюродный брат саркастически поднял брови и невозмутимо сунул в рот сигарету. Астахов поспешно вскочил. Но Виталий остановил его раздраженным жестом и решительно направился к выходу – грузноватой, слегка косолапой походкой.

– Извините, – сказала Алена и неожиданно быстро вышла из зала следом за Виталием.