Сын рыбака - [50]
— Сколько такая может стоить?
— Думаю, десяти тысяч хватит. Ну, скажем, восемь тысяч.
Фред усмехнулся.
— Давай-ка, Петер, оставим этот разговор. Сначала я попытаю счастья в каком-нибудь деле понадежнее. Мы тут с Оскаром придумали одну вещь.
— С Оскаром? — Лицо Менгелиса вытянулось и приняло обиженное выражение. Он счел себя оскорбленным до глубины души: единственный брат больше доверяет чужому человеку!
— Как знаешь, — холодно ответил Петер. — Я все же посоветовал бы тебе сначала осмотреться и распознать человека, которому ты даришь свое доверие. У кого имеются денежки, тому всегда друзей хватит…
В один из бурных дней, когда в море нельзя было выходить с сетями, Оскар уехал в Ригу. В местечке он встретился с Бангером и поговорил с ним о делах. У лавочника не нашлось никаких возражений против Фреда.
— Чем больше средств, тем лучше, — сказал он. — Только не говори, пожалуйста, о моем участии, пусть люди думают, что вас только двое. Одно дело молодежь, тут народ и удивляться много не будет, а если узнают, что и я ввязался в эту затею, еще прозовут меня старым шутом.
В Риге Оскар закупил все нужное для постройки мережи: пряжу, хребтину, посадочные нити, пробки и тросы. Нагрузившись огромными пакетами и связками, он пустился в обратный путь. В местечке ему даже пришлось взять подводу.
Теперь в комнате Оскара целые ночи напролет светила лампа. Вдвоем с Фредом они вязали сеть для мережи — петлю за петлей, ряд за рядом.
Иногда им самим становилось смешно глядеть на эту тяжелую сеть из грубой хребтины. От постоянного вязанья узлов болели руки, работа требовала нешуточных усилий.
— Ну, если сквозь такие путы прорвется какая-нибудь рыбина, это будет чудом! — рассуждал Фред. — И побрыкаются же наши лососики в этой ловушке!
Между делом он рассказывал про свои последние похождения с, поселковыми девушками.
— Пожалуй, придется жениться за Зельме Румбайнис, — говорил он в один из вечеров. А днем позже: — Марта Витынь, наверное, будет моей… — и еще через несколько дней: — Почему бы мне не жениться на Эльзе Звайгзнит?
Он и сам не знал, на ком остановиться. По легкости и скоротечности чувства его напоминали мыльные пузыри; они возникали без пыла и гасли без боли.
Закончив вязку сети и камер, они перенесли работу наружу, потому что для крепления обручей требовалось большое помещение. С этого дня двор Менгелисов стал чем-то вроде балагана для всего поселка. Каждый, кто смыслил что-нибудь в морском промысле, считал своим долгом выступить с насмешливой критикой.
— Вы, наверно, строите цеппелин? — попробовал зубоскалить старый Румбайнис. — Как же, теперь ведь воздухоплавание в моде!
— Правильно, дядя Румбайнис, — отвечал Оскар. — Это будет цеппелин. И знаешь, для чего мы его строим?
— Ну? — Старик даже трубку изо рта вынул.
— Готовимся к Судному дню. Когда начался всемирный потоп, Ной построил ковчег и спас и себя и по паре от всякой плоти. Но это была только репетиция Судного дня, а когда придет конец света, мы на этой штуке подымемся от горящей земли к небесам…
— Богохульник! — пробурчал рассерженный старик и отошел в сторону.
Другие подходили ближе и ощупывали детали мережи. Какой-то упрямец попытался разорвать петлю камеры, но безуспешно.
— Пусть их, пусть пробуют, скоро у них пропадет охота! — говорили за их спиной гнилушане. — После первой же бури одни лохмотья повиснут на тросах.
— Думают, что лососи сами придут к ним и будут искать горловину мережи, чтобы влезть туда, — смеялись другие. — Это все равно что сунуть под нос рыбе вентерь и приказать ей влезть в него.
— У кого денег куры не клюют, тому, конечно, можно пускать их на ветер, — жаловался соседям Петер Менгелис.
Никогда бы он не подумал про Оскара, что такой умница, бывалый ловец и кормщик способен на подобную глупость.
— Он еще разорит мальчишку, вот увидишь, — говорил Петер жене.
Ольге было стыдно за легкомысленного брата. Знала бы она раньше, ему пришлось бы искать пристанища в другом месте. Теперь она переносила его присутствие, как зубную боль, и когда по поселку разнесся слух, будто Оскар соблазнил какую-то сироту, а потом бросил ее, Ольга поспешила сообщить ему об этом.
Оскар и не думал оправдываться. Он опять был замкнутым и молчаливым. Но когда этот поступок с сиротою стал предметом обсуждения на одном из сектантских собраний и брат Теодор назвал его «вызовом безбожного развратника, брошенным в лицо всем честным людям», — Оскар насторожился. Он почувствовал здесь чью-то направляющую руку. Людей подстрекали против него с определенной целью.
«Гляди в оба, Оскар!» — сказал он себе.
3
Оскар съездил в местечко и заказал кузнецу несколько больших якорей. Фред изготовил буи и распорные шесты. Перед рождеством все было закончено, и готовую мережу спрятали в клеть.
Наступило рождество. Весь первый день Оскар не выходил из дому. Запершись в своей комнатке, он шагал из угла в угол, останавливался по временам у окна и вглядывался в темную морскую даль. На душе у него было тоскливо, и как он ни старался думать о предстоящих делах, мысли его все время убегали к, родному поселку. С грустью вспоминал он прошлые праздники, проведенные среди родных… Бывало, приезжают дальние родственники, с которыми удается видеться только раз в год; мужчины беседует о своих делах, женщины осматривают клеть, хлеб, скот-молодняк…
Одна из главных характерных черт мастерства Вилиса Лациса, проявившаяся в "Бескрылых птицах", — умение через судьбы своих героев вскрыть существеннейшие социальные противоречия изображаемой эпохи, те противоречия, которые определяют направление развития общественной жизни. В трилогии это в первую очередь противоречия между трудом и капиталом.На переднем плане трилогии — образы молодых людей из рабочей среды. Это Волдис Витол, Карл Лиепзар и Лаума Гулбис, стоящие лицом к лицу с действительностью своего времени.
После восстановления Советской власти в Латвии Вилис Лацис создал роман-эпопею «Буря» — выдающееся произведение многонациональной советской литературы, в котором с эпическим размахом изображена жизнь латышского народа начиная с 1939 года, его борьба за Советскую власть.
Семейная сага. События, о которых идет речь в книге, разворачиваются в начале прошлого века, когда в России революция уже произошла, а в буржуазной Латвии она только начиналась. Глава семейства — капитан парусника, на долгие месяцы оставляющий семью справляться с крестьянским хозяйством. Описываются судьбы каждого члена семьи, насколько они разные, хотя люди вышли из одного семейного гнезда. Действие разворачивается и в Латвии (в мирной жизни и на войне), и в дальних странах, куда отец, а за ним и сын попадают на торговых судах.Роман очень автобиографичен.
В романе «К новому берегу» показан путь латышского народа к социализму. В 1950-к годы Лацис написал эту книгу, в которой пытался объективно показать судьбу латышского крестьянства в сложных условиях советских социально-экономических экспериментов. Роман был встречен враждебно советскими ортодоксальными критиками, обвинившими Лациса в «сочувствии к кулачеству». Однако в 1952 году в «Правде» было опубликовано «Письмо группы советских читателей», инспирированное И. В. Сталиным и бравшее писателя под защиту, хотя сам вождь, по словам К.
Юноша-туземец Ако, плененный напавшими на остров захватчиками, волею обстоятельств оказывается на яхте путешествующих богатых бездельников. Все его помыслы сосредоточиваются на том, как помочь своему маленькому, но отважному народу освободиться от власти белых колонизаторов.
Семейная сага. События, о которых идет речь в книге, разворачиваются в начале прошлого века, когда в России революция уже произошла, а в буржуазной Латвии она только начиналась. Глава семейства — капитан парусника, на долгие месяцы оставляющий семью справляться с крестьянским хозяйством. Описываются судьбы каждого члена семьи, насколько они разные, хотя люди вышли из одного семейного гнезда. Действие разворачивается и в Латвии (в мирной жизни и на войне), и в дальних странах, куда отец, а за ним и сын попадают на торговых судах.Во второй том вошли части с IV по VI.
В повестях калининского прозаика Юрия Козлова с художественной достоверностью прослеживается судьба героев с их детства до времени суровых испытаний в годы Великой Отечественной войны, когда они, еще не переступив порога юности, добиваются призыва в армию и достойно заменяют погибших на полях сражений отцов и старших братьев. Завершает книгу повесть «Из эвенкийской тетради», герои которой — все те же недавние молодые защитники Родины — приезжают с геологической экспедицией осваивать природные богатства сибирской тайги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.