Держу руку над царапиной, потом опускаю, слегка поглаживаю, поднимаю опять. Обычно я так не делаю, но он-то, этого не знает. Царапинка перестала кровоточить.
- Теперь ты. Представь, что излучаешь из ладони лучи. Не напрягайся. Можешь просто гладить, если есть способности - результат будет.
Недоверчиво посмотрел на меня, но я - сама серьёзность. Гладит. Повторяет как я. Не получается у него справиться с волнением, мне кажется - я слышу, как у него стучит сердце. Плохо дело, влюблен по уши. И стеснительный, прикоснуться боится. Его бы ко мне в клинику на недельку. Помощником. Через два дня уже пофиг было бы, где гладить. Правда, батя контролирует мою нравственность, некоторые места не дает лечить.
- Хватит, покажи, – сжалился я над ним. Смотрим на царапину. Трудно сказать, на глаз не видно. Да и времени мало для первого раза. – Ничего не получилось, свободен. Буду сам доделывать!
- Леха! Иди сюда, тут бабы голые! – Голос с тропинки. Появляются два пацана, здоровые, старше меня года на два точно. Вот еще не хватало. Драться мне вообще не приходилось, меня никто в школе не трогает. Не боюсь, но…
- Сам ты баба, Мурзик! – Аня потянулась, выпячивая то место, где должна быть грудь
- А, это вы! И жених с вами, – очевидно адресуется Сашке, – Глянь, Леха, они бухают тут!
- Свалите лучше, а то допи …тесь, Ромке скажу, – Мирка загнула матом. Не ожидал от сестрички. Похоже, Саньку она защищает, а не он её. Пацаны еще чуть постояли, потом второй, который Леха, потянул за рукав кента.
- Пошли, пусть детки играют. В папку и мамку, – заржали оба и отправились вдоль речки.
В молчании обрабатываю последнюю царапину. Сашка хмурый. Досадует, что ничего не получилось. Радуйся, дурачок, мне прохода не дают. Уже всех учителей лечил и родственников приводят. Хорошо, батя не знает, а то вставил бы и мне, и им. Но зато, кроме пятерок ничего не ставят. Уроки все равно учу, поступать придётся в медицинский. Другого пути батя не поймёт.
Отважились искупаться еще раз. И Сашке я разрешил. Обсохнув, отправляемся домой, темнеет уже. Надеюсь, запах вина выветрился. Но до нас никому нет дела - гулянка в разгаре. Так, а отец с Анькиной мамой куда-то собрались. Кажется, я догадываюсь куда. Догоняю бегом.
- Па, можно с вами? – недовольно посмотрел, кивнул. Знает, что от меня не отделаешься. Идем недалеко, через переулок на соседней улице первый дом. На лавочке куча мелюзги.
- Кто отсюда? – На вопрос отца отозвалась черненькая, как Сашка, девчушка лет десяти. Побежала звать взрослых. Кто-то идет. Женщина. Приглашает в дом.
На свету рассматриваю. Так, это Сашкина бабушка, а это мама. Так вот ты какая! Возникло чувство неприязни, пытаюсь скрыть. Хорошо, отец заставил Сашку долечивать. А чего мне долечивать, я еще днём всё, что мог, сделал! Но не рассказывать же, уходим в спальню.
- Ты говорил, родители в разных местах живут? – продолжаю допрос. – А ты тут.
- Ну, так получилось, – не хочет говорить. Заставим.
- Санька, – сажусь рядом, обнимаю за плечи, – будем друзьями? Мы же почти родственники, возможно будем.
Он вспыхнул. Я-то подразумеваю прямую родственную связь, а он понял, как намёк на Мирку. Как и планировалось.
- Возможно, – бормочет тихо. Я начинаю доверительно рассказывать о мифической девчонке с класса, которая меня не хочет замечать. Постепенно он успокаивается, сочувственно поддакивает.
- Представляешь, на день рождения весь класс пригласила, а меня нет! Чего я на ней завис, не понимаю. Ладно бы красивая была, а то так себе, - сочиняю без зазрения совести.
- Я думаю, раз не пригласила, значит тоже на тебя запала. Не хочет привлекать внимания. Они такие, бабы, их логику не поймешь, – Ого! А ты братишка философ! Немного шаришь в психологии.
Поговорили о школе,какие у кого были прикольные случаи. Потом он сам вернулся к моему вопросу:
- Когда отец нас бросил, мы с мамой сюда сначала приехали. Потом она поехала устраиваться в Питер, сказала - заберет меня позже. Через год приезжает с новым мужем за мной. Неделю тут жили. Он добрый, её любит. Со мной нормально, я привыкать стал. Потом один раз я с пацанами играл в войнушку, вымазался весь. Возвращаюсь, случайно заметил, как он на меня посмотрел. Брезгливо так, как на червяка. Говорю маме: я с бабушкой останусь. Она хотела силой увезти, он отговорил. Вот так и живу тут.
- Бывает, – сочувственно киваю, – Может он и неплохой, просто тебе показалось. Но это судьба значит такая у тебя – тут быть. Иначе прошел бы мимо своего предназначения.
Я даже знаю мимо чего бы ты прошел! Ладно, одним больше, ерунда. Вот мама как воспримет новость? Или отец собирается до конца скрывать?
- Ну что? Управился? – а вот и он. Довольный. Целовались, сразу видно. А то и еще одного братика заделали – с него станется!
- Да, проверь, – выхожу на улицу. Сталкиваюсь в дверях с Сашкиной мамой. Смотрю на неё внимательно. Даю понять, что я всё знаю. Поняла. Улыбнулась грустно, погладила по голове.
- Прости,– шепнула, склонившись к уху. Хорошая женщина, не буду на неё злиться. Да и папа её любит. Или любил. Второе предпочтительнее.
Через пару минут выходят все. Прощаются, идем молча домой. Жду, что пригласит для беседы. Нет, так и разошлись. В огороде костер, собрались еще что-то печь. Не наелись. Мирка поделилась шашлыком, нам оставили, стою, смакую.
