Сын атамана - [3]

Кузнецова схватила платок, перегнулась через стол и попыталась остановить кровь, но почему-то у нее ничего не вышло. Красная жидкость лилась на стол потоком, словно были повреждены не пальцы, а основные артерии. Кровь забрызгала талисман и, теряя сознание, я услышал в своей голове некий обезличенный голос:

«Чую родную кровь. Скажи, что ты хочешь, потомок?»

Как бы отреагировал на это обычный человек? Наверное, решил бы, что у него бред и галлюцинация. Но кое-что в своей жизни я видел, и слишком много знал о наших предках, которых принято считать дикарями. И, понимая, что ничего уже не поправить, моя кровь разбудила спящую в металле сущность, я выдохнул:

«Хочу, все изменить».

«Попробуй, потомок».

Голос произнес эти слова и последнее, что я запомнил, испуганное лицо Кузнецовой, которая что-то кричала, и силуэт вскочившего парня. Затем провал в темноту и полет в полной черноте. Меня выворачивает наизнанку, я кричу от боли и теряю сознание.

1

Войско Донское. Река Бахмут. 01.06.1707.

– Никишка тонет!

Когда я пришел в себя, то обнаружил, что нахожусь в реке, тону и в рот попадает вода. Рядом кто-то орет истошным голосом. Берег всего в двадцати метрах, можно легко доплыть. Однако по какой-то причине ноги меня не слушались.

Мои ладони ударили по воде. Я постарался удержаться на поверхности, но не получилось. Что странно, руки у меня не те, что прежде, не старые, морщинистые, артритом побитые, а молодые, ребячьи, точно такие, какими они были в далеком детстве. От такой странности я даже растерялся, оставил попытки спастись и сразу пошел на дно.

Голова оказалась под водой. И в мутной непроглядной серости, которая меня окружила, ничего не разглядеть.

Рывок вниз! Своими новыми руками я провел по ногам и понял, что они запутались в рыбацких сетях. Постарался высвободиться, и у меня получилось.

Сети ушли на дно, а ноги получили свободу. Ладони загребли воду, тело поднялось наверх, и я оказался на поверхности. Рот судорожно ловил воздух, и я осмотрелся.

Небыстрая река. Пологий берег, который зарос кустарником, и на нем группа мальчишек. Вихрастые головы мелькали в кустах, перекликались и, увидев меня, один парень бросился в реку.

Мальчишка делал размашистые гребки, подплыл ко мне и спросил:

– Ты как, Никиша?

– Живой.

Я ответил и осознал, что мне известно имя паренька. Его звали Ванька. А так же я понимал, что мое имя, в самом деле, Никиша. Если точнее, Никифор и фамилия моя Булавин.

Вот это да. Ведь только что я находился в своей хате, в беседке разговаривал с Кузнецовой и талисман древних степных шаманов в руках вертел, а тут на тебе. Сейчас в реке, у меня ничего не болит, и выгляжу я не стариком-развалиной, а худощавым черноволосым мальчишкой. В голове шумит, но, наверное, это оттого, что под водой слишком долго пробыл.

– Погребли к берегу, – сказал Ванька.

– Давай, – согласился я, и мы поплыли к остальным мальчишкам, которые смотрели на нас.

Вдох! Выдох! Руки под углом входили в речную гладь. В теле чувствовалась крепость. Мышцы ныли приятной тяжестью и так хорошо я не чувствовал себя уже очень давно.

Ноги коснулись илистого дна и совершенно голые, пошатываясь, мы с Ванькой выбрались на берег.

Пять загорелых парней окружили меня и засыпали вопросами:

– Никиш, а что там было?

– Водяной, да?

– А какой он, зеленый?

– Страшный?

– Да ну, какой водяной, – ответил я, и направился к небольшому костерку, который находился в кустарнике. – Решил окунуться, а ноги в старой сети запутались. Еле отцепился.

От меня отстали. Я подошел к костру, который был обложен несколькими булыжниками, нашел свою одежду – знаю, что она именно моя, и натянул темно-серые выцветшие шаровары. Следовало немного побыть в одиночестве и переосмыслить, что со мной произошло. Поэтому, присев на бревно возле костра, я стал смотреть на огонь, и сам себе задавал вопросы.

Что случилось? Где я? Как такое возможно, что мой разум в ином теле, и почему я ощущаю себя не только Иваном Михайловичем Богдановым, но и Никифором Булавиным? Помню талисман и короткий диалог с непонятной сущностью в нем, а затем провал памяти, темнота и сразу река.

Спокойно. Без паники. Непосредственная опасность мне не грозит, рядом никого, а значит можно спокойно и без криков: «Помогите!», разложить ситуацию на составные части и попытаться проанализировать, что со мной произошло.

Итак, никому ненужный, всеми забытый инвалид и пенсионер Иван Михайлович Богданов оказался в теле молодого парнишки. Колдовство? Магия? Сила предков? Научный эксперимент инопланетян? Неизвестно. По этой причине данный вопрос пока в сторону. Принимаю происходящее как данность и размышляю далее. У меня новое молодое тело, которое послушно как родное. Желания, мысли, чувства и воспоминания мальчишки стали моими. Точно так же, как и все, что знал Богданов, знает он. Мы как будто сплавились в одну массу. Симбиоз. Нет явного разделения на «он» и «я», мозг един. Хорошо это или плохо? Пока непонятно. Однако паники нет, что осталось во мне от Никифора чувствует себя естественно, и только суть Богданова беспокоится. Вот ведь как, уже отделяю себя от этого человека. Забавно. Немного страшно, но одновременно с этим интересно.