Сын Альбиона - [70]

И кое-что из слов, которыми они обменялись, он слышал.

В отчаянии он решил обо всем рассказать дяде.

Назавтра после дня рождения дочери сэр Джордж не сопровождал своих гостей на охоте. Он извинился, сказав, что дипломатические обязанности заставляют его поработать в библиотеке. Он говорил правду, так оно и было.

Дочь его тоже осталась дома. Как и ожидалось, пришел новый роман — неразрезанный экземпляр, прямо из рук переплетчика.

Бланш сразу схватила книгу; весело попрощавшись со всеми, она убежала к себе в комнату, чтобы провести там весь день!

Мейнард с радостью увидел это, уходя вместе с охотниками.

Скадамор, оставшийся дома, тоже видел это — но с горькой ревностью.

Каждый думал о том, какой эффект произведет книга.

Была уже середина дня. Дипломат-баронет работал в библиотеке, готовя ответ на послание из «Форин оффис», когда ему помешали. Пришел племянник.

Уверенный, что когда-нибудь он станет зятем сэра Джорджа, молодой Скадамор не стал извиняться за свое вторжение.

— В чем дело, Фрэнк? — спросил дипломат, откладывая послание.

— Дело в Бланш, — прямо ответил племянник.

— В Бланш? А что с нею?

— Не могу сказать, что это мое дело, дядя, но оно касается нашей семьи. Она ваша дочь, но она и моя кузина.

Сэр Джордж выпустил документ, упавший на стол, поправил очки на носу, и вопросительно посмотрел на племянника.

— О чем ты говоришь, мой мальчик? — спросил он, после того, как некоторое время разглядывал лицо молодого Скадамора.

— Мне стыдно говорить вам об этом, дядя. Но вы могли это заметить так же легко, как и я.

— Но я ничего не заметил. В чем дело?

— Ну, вы пригласили в свой дом человека, который ведет себя не как джентльмен.

— Какого человека?

— Этого капитана Мейнарда, как вы называете его.

— Капитан Мейнард не джентльмен? На каком основании ты это говоришь? Осторожней, племянник. Это серьезное обвинение гостя в моем доме — тем более незнакомца. У меня есть все основания считать его джентльменом.

— Дорогой дядя, мне было бы очень жаль считать не так, как вы, но у меня есть причины думать, что он не джентльмен.

— Рассказывай!

— Ну, прежде всего я позавчера был с Бланш в зарослях. Это когда все пошли стрелять фазанов. Мы разошлись: она пошла домой, а я продолжал охотиться. Этот Мейнард посчитал, что меня уже нет, выскочил из-за падуба и подошел к Бланш. Я уверен, что он там специально ждал такой возможности. Он отказался от охоты и проводил ее домой, и всю дорогу говорил с ней с такой фамильярностью, словно он ее брат.

— У него есть на это право, Фрэнк Скадамор. Он спас ее жизнь.

— Но это не дает ему права говорить то, что он говорил.

Сэр Джордж вздрогнул.

— Что он говорил?

— О, многое. Я имею в виду не в зарослях. То, о чем они тогда говорили, я, конечно, не слышал. Был слишком далеко. Я слышал, как они говорили вчера вечером во время танцев.

— И что ты слышал?

— Они говорили об этой новой книге, которую написал Мейнард. Моя кузина сказала, что ей так хочется прочесть книгу, что она не сможет уснуть ночью. В ответ он сказал, что надеется: после чтения она тоже не сможет уснуть. Дядя, разве чужой человек имеет право так разговаривать с Бланш, а она — его слушать?

Вопрос был излишним; Скадамор понял это, заметив, как изменилось поведение сэра Джорджа, как он сдернул очки с носа.

— Ты все это слышал? — спросил он почти машинально.

— Каждое слово.

— Между моей дочерью и капитаном Мейнардом?

— Я уже сказал это, дядя.

— Тогда никому больше не говори. Держи при себе, Фрэнк, пока мы не поговорим снова. А теперь уходи! У меня правительственное дело, оно требует времени. Иди!

Племянник, так властно выпровоженный, вышел из библиотеки.

Как только он вышел, баронет вскочил со стула. Возбужденно расхаживая по комнате, он воскликнул:

— Вот что значит проявить доброту к республиканцу, предавшему свою королеву!

Глава LI ПОД ГИМАЛАЙСКИМ КЕДРОМ

После дня рождения Бланш Вернон развлечения в доме ее отца не прекратились.

На второй день после праздника снова был великолепный званый обед, а после него танцы.

Это сезон сельских развлечений в Англии, когда поля убраны и рента выплачена, когда фермер отдыхает от работы, а сквайр забавляется охотой.

Снова в Вернон Холле собрались знатные гости, снова слышались звуки арф и скрипок.

И снова Мейнард танцевал с дочерью баронета.

Она была слишком молода, чтобы принимать участие в таких развлечениях. Но это был дом ее отца, а она его единственная дочь — поэтому ей поневоле пришлось очень рано играть роль хозяйки поместья.

Верная своему обещанию, она прочла роман и высказывала свое мнение волнующемуся автору.

Роман ей понравился, хотя и не чрезмерно. Но этого она не сказала. Только по тону ее слов Мейнард смог об этом догадаться. Что-то в книге, по-видимому, не удовлетворило ее. Он не мог понять, что именно. И был слишком разочарован, чтобы настаивать на объяснении.

Снова они танцевали друг с другом — на этот раз вальс. Хотя девушка выросла в деревне, танцевала она великолепно. Живя по ту сторону Атлантики, она брала уроки у учителей-креолов.

Мейнард тоже был хорошим танцором, а она именно такая партнерша, с которой легко и радостно танцевать.