Пока мои губы двигались, я мысленно спросил себя: «Зачем я так стараюсь ее убедить?» Мой собеседник — женщина, но это не может быть причиной, я ведь толкнул длинный спич, еще когда не знал этого.
Если бы мы поменялись местами и мне начал так вот лекцию читать кто-то более прокачанный, я бы просто сказал «как хочу, так играю, так что отвали» — или что-то вроде. В общем, мои действия никак не соответствовали моему характеру; я уже начал нервничать, когда рапиристка наконец ответила:
— …Тогда никаких проблем. Я… не буду возвращаться.
— Что? …Не будешь возвращаться в город? Но… пополнить запасы зелий, починить снаряжение… и спать…
Когда я произнес все это с офигевшим видом, рапиристка слегка пожала плечами.
— Зелья мне не нужны, раз я не получаю урона, клинков я купила пять штук одинаковых… а отдыхаю я в безопасной зоне поблизости.
И затихла. На какое-то время я лишился дара речи.
Безопасные зоны — это несколько комнат в донжоне, где монстры не появляются. Их можно узнать по факелам особого цвета, размещенным по углам. Для охоты и картирования это идеальное место; но пользоваться им можно лишь для короткого отдыха, не больше часа. Пол из холодного камня, никаких, разумеется, кроватей, плюс часто слышатся шаги и рычание монстров неподалеку. Каким бы храбрым ни был игрок, нормально выспаться ему не удастся.
Но, судя по тому, что я только что услышал, эта рапиристка пользуется безопасной зоной вместо постоялого двора, чтобы только оставаться в донжоне… я правильно понял ее слова?
— …Сколько часов ты тут уже провела? — со страхом в голосе поинтересовался я.
Рапиристка ответила после долгого вдоха.
— Три дня… а может, четыре… Больше нет вопросов? Монстры здесь скоро снова оживут. Я пошла.
Опершись худой левой рукой в кожаной перчатке о стену, она неуверенно встала.
Тонкий клинок, который она так и не убрала в ножны, свисал вниз, точно она удерживала одной рукой тяжеленный двуручный меч. Рапиристка медленно двинулась прочь.
Уходящая все дальше накидка была вся в прорехах — значит, изрядная доля ее прочности уже потеряна. Нет, для тканного снаряжения, которое используется в донжоне четыре дня без перерыва, то, что оно вообще сохраняет форму, — уже чудо. Предыдущее «раз я не получаю урона», вполне возможно, было и не преувеличением…
Осознав это, я выплюнул вслед тонкой спине слова, о которых я и помыслить не мог:
— …Если и дальше будешь так сражаться — погибнешь.
Рапиристка остановилась, прислонилась плечом к правой стене и медленно развернулась. Из-под капюшона ко мне метнулся взгляд карих глаз с красноватым отливом.
— …В конце концов все погибнут.
От этого хриплого, надтреснутого голоса прохладный воздух донжона показался еще холоднее.
— Всего за месяц погибли две тысячи. И даже еще первый уровень не пройден. Эту игру пройти невозможно. Где и как ты погибнешь, раньше… или позже — вот и вся разница…
Самая длинная и эмоциональная из ее речей увяла и оборвалась на середине.
Я машинально сделал шаг вперед, а рапиристка, точно настигнутая невидимой парализующей атакой, медленно сползла на пол.
Пока она падала на пол донжона, в голове у нее промчалась прозаическая мысль: «Как вообще можно упасть в обморок в виртуальном мире?»
Потеря сознания означает кратковременное прекращение нормального кровоснабжения мозга. Причиной может быть нарушение в работе сердца или кровеносных сосудов, анемия, низкое артериальное давление, гипервентиляция и куча еще причин; но ведь пока человек в Полном погружении в виртуальном мире, его реальное тело покоится на кровати или в кресле с откидывающейся спинкой. Тела игроков, заточенных в этом смертельном мире под названием «SAO», сейчас, должно быть, переправлены в больницы; за их здоровьем наверняка следят, их постоянно мониторят. Если понадобится, им введут соответствующее лекарство. Трудно поверить, что потеря сознания может произойти по вине реального тела.
Эти мысли скользили сквозь угасающее сознание, пока не сформировались в одну: «Это все не имеет значения».
Да, для нее уже ничего не имеет значения.
Потому что здесь она умрет. Потеряв сознание в лабиринте, полном безжалостных монстров, — она просто не может остаться невредимой. Рядом с ней другой игрок, но вряд ли он рискнет собственной жизнью, чтобы помочь свалившемуся.
И, в любом случае, как он сможет помочь? В этом мире максимальный вес, который может нести игрок, жестко задан системой. В глубине донжона каждый загружен под завязку лечебными зельями и запасным снаряжением, оставив место лишь под трофеи и золото. С учетом этого всего, оттащить целого человека совершенно невозможно.
…Вдруг она осознала кое-что.
Для последних мыслей перед потерей сознания эти длились как-то слишком долго. Кроме того, сейчас под ней должен был быть твердый каменный пол донжона, но почему-то спина ощущала что-то мягкое и пушистое. А еще было тепло, и легкий ветерок ласкал щеку…
Она открыла глаза настолько быстро, что веки почти простонали.
Она была вовсе не в лабиринте, между толстых стен. Вокруг были старые деревья, покрытые золотым мхом, и шипастые кусты с маленькими цветочками — лесная полянка. Посреди круглого пространства в семь-восемь метров она и лежала без сознания… нет, спала.
