Связной - [20]

— Не смею вас задерживать, товарищ младший лейтенант, — с готовностью ответил Тимофей.

Не удержавшись, обернулся на удаляющуюся девушку. Рита уверенно прошла до конца коридора, широко распахнула дверь шифровального отдела и скрылась, даже не взглянув в его сторону.

Тимофей хмыкнул и зашагал к выходу. Все равно с Ритой ничего бы не получилось. Козырнув на прощание дежурному, он сел в свой «Хорьх-108» и покатил к дому.

Сегодня был тот редкий день, когда Тимофей приехал раньше времени. В какой-то степени для Зои его появление будет некоторым подарком. Не так уж часто они видятся в дневное время, все больше при свечах. Оно, конечно, романтично, но все-таки хотелось бы полюбоваться женой и при дневном свете, ведь она такая красавица!

Оставив машину у подъезда, он поднялся по широкой лестнице на второй этаж. Из-за двери благоухало наваристым борщом. Наверняка все соседи истекли слюной от такого знатного варева. Завидуйте, вот такая мне досталась суженая!

Как было заведено между ними, пренебрегая звонком, Тимофей негромко постучался. Дверь распахнулась сразу же, словно Зоя стояла у самого порога. Раскрасневшаяся, в цветастом переднике, она показалась ему невероятно красивой.

— Ты сегодня пришел раньше, — засветилась Зоя. — Но ничего, борщ уже готов!

— Я это почувствовал, когда подходил к дому, — заулыбался Тимофей. — Запах на весь квартал.

Пройдя в прихожую, Тимофей невольно обратил внимание на пальто, висевшее на вешалке.

— А я не одна, — неожиданно объявила жена, — ко мне пришла подруга.

— Вот как, — постарался скрыть разочарование Тимофей. Ему хотелось побыть с Зоей вдвоем, а тут такая незадача!

Шагнув в комнату, он увидел девушку лет двадцати двух — двадцати четырех, весьма привлекательную. Смущенно улыбнувшись, гостья произнесла:

— Зоя мне столько про вас рассказывала. Теперь я понимаю, что она нисколько не ошибалась. Меня зовут Люся, — протянула она узкую хрупкую ладошку.

— Тимофей, — пожал Романцев пальцы, тонкие, будто веточки.

— Очень приятно было с вами познакомиться, но мне нужно идти.

— Может, останешься? — не очень уверенно предложила Зоя.

— Да, правда, — поддержал Тимофей, — и борщ к тому же уже готов.

— Знаете, в следующий раз я непременно останусь, — заторопилась к прихожей Людмила, — но сейчас мне нужно идти. Завтра рано утром я уезжаю, мама у меня прихварывает.

— Ну, если так, — развел руками Тимофей, — задерживать не смею. Все аргументы уже бессильны.

— Как-то неловко получилось, — смущенно произнесла Зоя, когда подруга ушла. — Надо было настоять, предложить чаю.

Тимофей приобнял жену. Теплая. Желанная.

— Она просто не хотела нам мешать. Мы как-нибудь обязательно специально пригласим ее в гости.

— Было бы очень здорово, — прижалась Зоя к его груди. — У меня ведь ты есть, а у нее совсем никого. Я бы пирогов напекла, солянку приготовила…

— Хорошая идея! Нужно будет определиться со временем… Ты даже не представляешь, как я по тебе соскучился! Все думал о том, как перешагну порог, как войду в квартиру, как обниму тебя…

Зоя быстро накрыла стол. Получилось очень красиво. Она умела создавать уют даже из малого. В центре в небольшой кастрюле дымился борщ, источая мясной дух. На широкой тарелке, расписанной «под хохлому», аккуратные кусочки хлеба; нарезанная селедка, до которой Тимофей был невероятно охоч, лежала горделивой барыней отдельно.

Вытащив из комода глубокие тарелки, Зоя налила в них борщ.

— Вот если бы ко всему этому еще и стопочку, — мечтательно протянул Романцев, — тогда было бы совсем хорошо.

— Ну как я могу тебе отказать? — пожала плечами Зоя, доставая из шкафа бутылку «белоголовой».

— То, что нужно, — вымолвил Романцев, наливая водку в стопку. Опрокинув ее одним махом, удовлетворенно произнес: — Вот теперь я понимаю, что такое счастье. — И принялся за борщ. — А борщ какой горячий! Это хорошо. Люблю именно такой. Ты у меня настоящая мастерица!

Зоя счастливо улыбалась и, подперев ладонью голову, с интересом наблюдала за Тимофеем, расправляющимся с борщом ложка за ложкой. Он отдувался, пыхтел, покрякивал, обмахивал себя ладонями, но приятное занятие прекращать не намеревался. А когда была проглочена последняя капля, устало откинулся на стул и произнес:

— Ух, наелся! Говорят, что переедать вредно.

— Ничего, тебе все полезно, ты еще молодой. А потом, когда ты ел в последний раз? — И заметив, как Тимофей призадумался, добавила: — Ну, вот видишь, даже и не вспомнишь.

— А ты чего не ешь?

— А я уже поужинала. Тебе ведь чай покрепче? — с готовностью спросила Зоя.

— Конечно. Ты знаешь мои вкусы.

— Посмотри, что у меня есть, — достала она из комода лимон. — Купила сегодня на базаре. И совсем недорого!

— Теперь мы шикуем.

— Вот чай с тобой я попью обязательно.

Зоя отрезала от лимона две тонкие дольки и положила их в чашки, после чего залила их свежезаваренным чаем. В небольшой стеклянной вазочке лежали колотые куски сахара. Пили вприкуску, макая твердый и белый, будто мрамор, сахар в горячий чай. Слов не требовалось, достаточно было лишь смотреть друг на друга.

Когда с чаем было покончено, они поднялись из-за стола и направились в комнату с небольшой узкой кроватью, на которой им никогда не было тесно.