Связанные - [13]

Несмотря на желание бежать, Макс повернулся и зашагал по заледеневшей земле, высоко держа голову и расправив плечи. Когда он дошел до большого деревянного строения, то обогнул его и направился к черному ходу. Он знал это место. Хотя основная часть армии Аталанты находилась в бараках среди леса и крутых гор, часть «избранных» жила с ней в главном доме. Танатос, ее архидемон, несколько слуг и Макс.

Он прошел через кухню и тихо поднялся по шаткой черной летнице на четвертый этаж. Этот огромный дом, скорее, хижина в глуши, все же был лучше, чем подземный мир.

Там у него не было собственного места. Здесь, несмотря на холод двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, такой, что Макс не чувствовал пальцы ног, у него по крайней мере был свой угол.

После того, как их выгнали из Тартара по непонятным для него причинам, Аталанта перевела свою армию на эту бесплодную землю глубоко в лесах северной части британской Колумбии.

Макс знал, зачем она привела их сюда: потому что место было безлюдно. Он также выяснил, что сам дом с территорией вокруг когда-то принадлежал старому нефтяному магнату, который нашел месторождение на Аляске. Этот толстосум уже умер, а ужасные подробности его смерти остались в памяти Макса благодаря Танатосу, но никто в городке форта Нельсона понятия не имел, что полубогиня из подземного мира живет среди них. Никто не сознавал, что они скоро умрут. Как и то, что женщина, живущая здесь, собиралась отомстить и строила планы мирового господства.

Его бедра заболели, когда он дошел до четвертого этажа. Макс так устал от сегодняшних сражений, что засыпал на ходу. В конце длинного коридора, который разделял этаж пополам, он едва приоткрыл дверь высотой почти в метр и пробрался в комнатушку.

Внутри он схватился за пыльные деревянные ступеньки и поднялся на чердак. И только тут вздохнул с облегчением.

Его манил соломенный тюфяк на грязном полу.

Грязное окно-скважина высоко на стене выходило на замерзшее золотое с коричневым тренировочное поле, но Макс туда даже не посмотрел, как всегда. Окошко лишь освещало грязную комнатушку.

Он был грязен, в крови и в поту, ему надо принять душ, но время терпит. Сейчас Максу нужно утешение, которое он мог получить только одним способом.

Он прошел по комнате. Одеяло уже сняли с тюфяка - без сомнения, кто-то из слуг, наблюдавших за происходящим на поле. Макс знал, что это наказание за то, что он не воспользовался шансом и не стал убивать демона. Каждый день жизнь напоминала, что в мире все имеет последствия. Но сегодня ему было все равно.

Возле тюфяка стояла миска со свежей водой и тарелка с хлебом. Хотя его желудок забурчал от голода, Макс не обратил внимания на жалкую пищу и прошел дальше.

До пятой половицы от стены. Только он знал, что находится под ней.

Он приподнял уголок заледеневшими, непослушными пальцами и вытащил стеклышко.

Не просто зеркало, а овальный кусок стекла, замороженный с обеих сторон, рифленый внутри и гладкий снаружи. С внешней стороны стеклышко было позолочено, - хотя Макс не знал наверняка, так как прежде не видел золота. Этот тяжелый предмет не больше блюдечка содержал в себе незнакомую ему магию.

Окно между мирами.

Он нежно прижал к себе стеклышко, дошел до тюфяка и опустился на колени. Макс держал сокровище перед собой и шептал слова, которым научился от пожилой дамы, навещавшей его в Тартаре и здесь.

- Покажи мне мое самое заветное желание.

Внутри поднялись волны, а затем стекло прояснилось. Тепло полилось от предмета в руках Макса в его тело, согревая. И когда он посмотрел, то увидел ее лицо.

Волнение охватило мальчика потому, что она редко смотрела прямо на него.

И потому, что это значило: она сама где-то смотрится в зеркало. Возможно, думает о нем в эту секунду, как и он думал о ней.

О, она была прекрасна, улыбнулся Макс. Она так и не постарела, но ведь арголейцы не стареют, верно? Вплоть до последних лет жизни. Все остальные решат, что ей чуть за тридцать, хотя Макс считал, что женщина намного старше. Ее кожа была шелковистой, а глаза – чудесного фиалкового цвета, как его собственные. По крайней мере Макс на это надеялся. Ее волосы были темно-рыжего цвета, спадая на плечи шелковистой волной, которая, по мнению мальчика, была мягкой как на вид, так и на ощупь. Но присмотревшись, внимательно впитывая в себя ее наружность, Макс увидел, что она стиснула зубы и поджала губы. И хотя он видел ее прекрасное лицо со многими выражениями - это не было ему знакомо. Сегодня она казалась… расстроенной.

Ему захотелось ее защитить и найти обидчиков, а затем заставить их заплатить.

Но прежде, чем он успел уловить что-то еще в ее чертах, она отвернулась, картинка поблекла.

Стеклышко снова стало таким же заледеневшим, неровным и холодным осколком, как прежде.

- Нет. Подожди. Вернись. – Макс потряс стекло. – Покажи мне мое самое заветное желание. Вернись! – Он проговорил слова, и снова. Но напрасно.

Тепло, согревавшее его всего несколько секунд назад, ушло вместе с ней.

Зная, что на сегодня это все, Макс растянулся на тюфяке, закрыл глаза и прижал стеклышко к груди. Слезы обожгли глаза, а в желудке снова заурчало.