Святой самозванец - [47]

— Я не знаю, что произошло, Феликс! Проклятье, я не торчу в этой церкви вместе с ней круглые сутки!

Он смотрел в лобовое стекло и слушал крики Феликса:

— Мэгги — твоя жена! Она носит твоего ребенка, а ты не знаешь, что происходит? Почему меня это не удивляет, Сэм? С меня хватит! Мне надоела эта драма, эта неразбериха!

Сэм решил уехать с Парк-авеню и попробовать проехать по Мэдисон.

— Тебе надоело? Тебе? Это смешно. Это я говорил тебе не пытаться никого клонировать прежде всего, помнишь? А теперь тебе до смерти надоело. Это смешно.

Он сделал поворот, слушая тирады Феликса и глядя на темные облака, заполняющие небо.

— Пресс-конференция, Феликс? Ты собираешься устроить пресс-конференцию и сказать им, что нет нового клона Иисуса? Это наверняка поможет. Как же! Да, они, конечно, поверят парню, который создал первый клон и так долго держал это втайне.

Феликс закричал:

— Кто-то должен это прекратить!

— Ты хочешь сказать, кто-то должен помешать им разорвать Мэгги на части! Вот что важно, Феликс! Заткнись и сделай что-нибудь полезное. Скажи мне, что говорят по телевизору. Я всего в шести кварталах от вас, но все стоит.

Он слышал, как Феликс прибавил громкость телевизора.

— Они ничего не говорят о том, что происходит сейчас. Они пересказывают историю — мою, Мэгги и Джесса. Говорят, если Мэгги не умерла одиннадцать лет назад, почему они должны верить, что Джесс погиб? Они говорят, что я солгал.

— Замечательно! — проворчал Сэм. — И ты хочешь устроить еще одну пресс-конференцию!

— Я не стану опять подвергать свою семью этому безумию, которым кормятся журналисты! Не собираюсь показывать их всяким сумасшедшим! Это следует прекратить!

— Именно это ты и сделаешь, Феликс. Ты поможешь вывезти оттуда Мэгги.

Сворачивая на Мэдисон, Сэм давал Феликсу инструкции.

— Господи, Мэдисон тоже стоит в пробке, — прорычал Сэм. Он увидел, как освободилось место у обочины, и втиснул туда машину носом вперед, заехав одним колесом на тротуар, сдал назад, потом выровнял «ровер» — стандартная для Нью-Йорка процедура, если не хочешь, чтобы у тебя украли место.

— Я пробегу последние четыре квартала. Займись этим, Феликс! — сказал Сэм и выключил телефон. Посмотрел вверх, на темнеющее небо, и побежал, молясь, чтобы пошел дождь.

Когда он добрался до 131-й улицы, стало ясно, что именно Мэгги была причиной пробок. Репортеры и люди с камерами заполняли улицу. Все окна были открыты, все площадки перед домами, каждое крыльцо и ступеньки перед ним были заполнены зеваками, старающимися хоть краем глаза взглянуть на женщину, беременную вторым клоном Христа.

Сэму пришлось протискиваться сквозь толпу, иногда при помощи кулаков прокладывать дорогу вдоль улицы. Когда он добрался до кирпичного дома, в котором находилась баптистская церковь, он увидел, что двери и окна закрыты. Всего одна патрульная машина стояла там, и два полицейских в ней, кажется, признали свое поражение. Или они максимально придерживались международной нормы общения с толпой — не применять силу для разгона незаконных сборищ, не связанных с насилием. Сэм проложил себе путь к полицейской машине и постучал по стеклу. Когда окно опустили, он сказал:

— Мне нужно попасть внутрь. Вы мне поможете?

— Приходи в другой день, приятель. Сегодня закрыто.

Сэм посмотрел вверх, на небо, с которого еще не упала ни одна капля. Если бы это произошло, толпа бы рассеялась.

— Моя жена — та женщина, о которой говорили в новостях. Она беременна. Мне нужно вывести ее оттуда так, чтобы эти лунатики ей не причинили вреда. Обеспечьте мне проход и помогите проникнуть туда.

Полицейские переглянулись.

— Если мы поставим барьеры, эта толпа их снесет и набросится на вашу жену раньше, чем мы доведем ее до машины. Мы не можем стрелять и бить людей только потому, что они думают, будто это Второе Пришествие. Мэру это не понравится.

— Ладно, можете просто провести меня туда?

Они вышли из патрульной машины, держа в руках дубинки и мегафон.

— Встаньте за нами, — велел Сэму один из них.

— Люди! — заорал полицейский в мегафон. — Сойдите со ступенек церкви!

Где-то зажегся прожектор кинокамеры. Полицейские проталкивались вперед, раздвигая толпу дубинками, Сэм шел за ними.

— Люди! Сойдите со ступенек!

Некоторые прижались к ограждению, другие прыгнули в толпу на тротуар, пытаясь дать дорогу полицейским и Сэму.

У двери Сэм попросил мегафон.

— Мэгги! — крикнул он. — Это я! Открой дверь! — Вспыхнули камеры.

Дверь слегка приоткрылась под напором. Рука священника высунулась наружу и втащила Сэма внутрь.

Мэгги лежала на кожаном диване в кабинете священника, закрыв ладонью глаза; ей хотелось закрыться от всего мира. У нее болела спина. Рядом на стуле сидел Адамо.

Она услышала голос Сэма:

— Оставь мою жену в покое!

Только тут она осознала, что Адамо держит ее за руку.

Она открыла глаза и села, а Адамо встал. Сэм подошел к нему и толкнул в грудь.

— Что ты тут делаешь, почему трогаешь руками мою жену?

Адамо, хоть и ниже ростом и мельче Сэма, тем не менее сжал кулаки опущенных рук.

— Desiderate combattere?[57] — спросил Адамо.

— Уйди, Адамо. Просто уйди, — попросила Мэгги.

— Vaffanculo, — ответил Сэм шокирующе вульгарным итальянским ругательством, особенно учитывая то, что они находились в церкви.