Святой и грешница - [104]

— А ты, Грет?

Грет, погруженная в свои мысли, посмотрела вверх.

— Большая кухня… Я бы с удовольствием работала на кухне в крепости, если это возможно.

— Думаю, это не проблема. Я рада, что и ты пойдешь со мной.

Грет поднялась, подошла к своей кровати и собрала принадлежавшие ей вещи. С небольшим узлом она вернулась к столу.

— Я готова. Как по мне, мы можем идти.

— Подожди, подожди, не так быстро. Я тебя еще не отпустила, — возразила мадам. Ее голос звучал непривычно резко.

— Тогда я попрошу тебя принести долговые списки Грет и Жанель, чтобы мы все смогли уладить, — сказала Элизабет.

Эльза Эберлин посмотрела на мейстера Тюрнера с надеждой на помощь, но тот только пожал плечами.

— Если Лиза оплатит счета, ты не сможешь их удерживать здесь.

— Ах вот оно что? А как же греховное прошлое и бесчестная жизнь? Все это можно просто так перечеркнуть и сделать из них приличных служанок? Так, получается?

— Нет, не так, — ответил палач с явным неудовольствием. — Но если Лиза создаст им хорошую репутацию и поручится за их честность, ты, Эльза Эберлин, пойдешь в ее обвинители и уличишь ее в нечестности? Я этого делать не буду! В этом случае я закрою на все глаза и уши, разве что меня вынудят поступить иначе.

Элизабет улыбнулась палачу.

— Спасибо, мейстер Тюрнер. Это очень великодушно с вашей стороны.

— Это великодушно с твоей стороны, — ответил он. — Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, чем это может обернуться для тебя.

— Я готова рискнуть, — кивнула Элизабет. — Моя собственная тайна также в любую минуту может быть раскрыта. Почему бы не рискнуть ради тех, кто мне дорог?

Палач поднялся.

— Ну, мне пора. Желаю тебе удачи. Пусть Господь благословит тебя.

— Спасибо, мейстер Тюрнер, — ответила Элизабет растроганно.

У двери он столкнулся с мадам, вернувшейся с двумя долговыми списками. Элизабет, прищурившись, изучила цифры.

— Здесь ты просчиталась, и здесь тоже. Ты не могла бы дать мне перо и чернила?

Эльза Эберлин скривилась так, будто съела лимон, но все-таки принесла то, о чем ее просили. Элизабет быстро пересчитала списки и размашисто написала внизу результат. В случае с обеими девушками Эльза неоднократно обсчитывалась в свою пользу. Был ли список составлен верно и получали ли девушки в действительности указанную одежду и прочие мелочи, этого Элизабет сказать не могла, и ей это было безразлично. Общая сумма была значительно меньше, чем количество гульденов в ее кошеле. Элизабет положила на стол пять золотых монет.

— Этого более чем достаточно, чтобы освободить Жанель и Грет. — Она заметила искорку жадности в глазах Эльзы, когда та взяла деньги.

— Ладно. Но все же это не очень хорошо с твоей стороны отбивать моих девочек, — резко сказала мадам.

Жанель подскочила, быстро собрала вещи в узел и стала рядом с Грет. Ее щеки горели от волнения.

— Я готова, — сказала она.

Анна, Мара и Эстер обняли девушек от всей души. Марта напророчила, что в качестве служанок им придется гнуть спину, но протянула им руку на прощание. Элизабет присоединилась к ним.

— Ну что, пойдемте?

— Будь проклят тот день, когда мужчины принесли мне тебя, — прошипела мадам.

— Для меня это тоже был не лучший день, — ответила Элизабет.

Они пристально смотрели друг на друга, и при этом ни одна из них не собиралась отводить взгляд. И вдруг тонкие губы мадам расплылись в улыбке.

— Да, могу себе представить. Но ты получила второй шанс.

— И я думаю, что он есть у каждого, — добавила Элизабет.

— Твои слова да Богу в уши, — пробормотала мадам, но это уже было сказано без злости. Она подошла к Грет и Жанель и положила им руки на плечи.

— Пусть Пресвятая Дева бережет вас, чтобы вам никогда не пришлось раскаиваться в этом поступке.

— Мы тоже себе этого желаем, — согласилась Жанель. — Всего хорошего! — На ее глаза навернулись слезы. — Всего вам хорошего!

Элизабет снова спрятала свое слишком приметное в предместье платье под накидкой и пошла в крепость Мариенберг с Жанель и Грет.

Как и хотела Грет, Элизабет позаботилась о том, чтобы она получила работу на кухне. Повар был строгим мужчиной, но Элизабет была уверена, что Грет справится с ним. На обратном пути в крепость они выдумали истории их жизни на случай, если кто-то спросит. На вопросы по поводу того, где они родились и жили их семьи, они могли отвечать правду. Разумеется, им нужно было честно трудиться и никогда не упоминать о времени, проведенном в борделе.

— А если нас кто-то узнает? — спросила Жанель.

— Тогда настаивайте на своей истории, — посоветовала Элизабет. — Я дам вам хорошую характеристику. Никто в крепости не рискнет возразить.

«По крайней мере, пока мой отец руководит всем», — добавила она про себя.

— Не думаю, что нас кто-то узнает, — сказала Грет, выдергивая нитку, которой была пришита желтая ленточка, выдававшая в ней шлюху. — Насколько я знаю, среди наших посетителей не было людей из крепости.

— Да, какое-то время вам не стоит появляться в городе, — посоветовала Элизабет.

Грет улыбнулась ей.

— У нас будет не так много свободного времени, чтобы прогуливаться по Домштрассе.

Элизабет бросила на них извиняющийся взгляд.

— Да, я тоже так думаю. Работа прислуги тяжелая и длится от рассвета до заката. Надеюсь, вы не пожалеете о своем решении.