Святой хирург. Жизнь и судьба архиепископа Луки - [19]

Нам неизвестно, сколько именно лиц духовного звания сняли с себя сан. Но известно, что бывшие священники продолжали подвергаться дискриминации. Этот вопрос даже рассматривался в комиссии ВЦИК по делам культов. Те же, кто не поддался на уговоры, автоматически становились врагами родины. Не случайно расстрелянному на Соловках о. Павлу Флоренскому инкриминировали наличие сана, хотя возможность «покаяться» у него была.

Епископ Лука не дрогнул перед адской машиной, безжалостно перемалывающей человеческие судьбы. Он объявляет голодовку протеста. Вскоре последовала еще одна голодовка.

15 мая 1931 года следует протокол Особого совещания при коллегии ОГПУ: «Постановили: Войно-Ясенецкого Валентина Феликсовича выслать через ПП ОГПУ в Северный край, сроком на три года, считая срок с 06.05.1930. Направить этапом». Очередная внесудебная расправа… Любопытно, что другие фигуранты дела, включая жену Михайловского, которую обвиняли в убийстве, были освобождены (10).

Епископа-хирурга сослали в Архангельск. Ему разрешили заниматься медицинской деятельностью, консультировать врачей. Поселился он в деревенском домике у пожилой женщины Веры Михайловны Вальневой. Жил в маленькой комнатке: стул, стол, железная кровать, в углу икона. Молился епископ по большей части келейно, ведь в Архангельске к этому времени действующих храмов не осталось, а до пригородной Сретенской церкви в Заостровье добираться было непросто. Иногда он бывал в кладбищенской церкви, тоже находившейся на приличном расстоянии от дома. Писатель Олег Волков в книге «Погружение во тьму» вспоминает: «Служить ему было запрещено, и на службах он присутствовал наравне с прочими мирянами. Даже никогда не заходил в алтарь, а стоял в глубине церкви, налево от входа с паперти… Молящиеся – в большинстве те же измученные, придавленные безысходностью, разоренные крестьяне, что и на городских улицах. Самые отчаявшиеся лепятся к паперти, хотя на кого было рассчитывать? Попросту паперть храма остается по традиции местом, где подается помощь. Вот и простаивают тут, даже не взглядывая на проходящих. Но у владыки всегда припасен кулек с едой. Раздать ее он поручает монашке, прислуживающей в храме» (11).

Через полгода Войно-Ясенецкий узнал, что его хозяйка лечит гнойные раны специальными мазями, называемыми ею катаплазмами, в которые входят земля, сметана, мед и кое-какие травы. Вначале он возмутился – подумать только, жить под одной крышей со знахаркой. Но потом научный интерес взял вверх. Первая больная, которую ему показала хозяйка, пришла с обширной флегмоной голени. Снимая валенок, женщина стонала. Через полчаса после наложения мази нога не болит, женщина без труда надевает валенок. Через несколько дней больная чувствует себя лучше. Воспаление ослабло, флюктуации в глубине ткани нет: гной исчез. Еще две-три перевязки – пациентка здорова. Удивление хирурга растет, он начинает серьезно задумываться. Катаплазмы несомненно действенны. Но как они работают? Ну, хорошо, мед – это еще можно понять. В мировой литературе есть сведения, что инфицированные раны хорошо заживают под повязкой, содержащей мед и рыбий жир. Травы? Рябинка и чернобыльник давно известны как растения, богатые эфирными маслами. О благотворном воздействии эфирных масел тоже можно прочитать у русских и иностранных авторов. Но земля… Как и почему лечит земля? Войно-Ясенецкий читает специальную литературу и вдруг обнаруживает, что в почве есть вещества, действующие аналогично половым гормонам. Уж не они ли помогают организму справиться с нагноением?

Пронаблюдав не один десяток случаев действия мази, доктор стал горячим сторонником этого метода. Он добивается разрешения Вере Михайловне работать в поликлинике. Отбирает для нее наиболее трудных, запущенных больных, следит за действием повязок, фиксирует результаты.

Правда, завистники из коллег, возмущенные, что Войно-Ясенецкий привел в советское учреждение знахарку, добились запрета работы с мазями. Но врач и в дальнейшем нашел возможность продолжить опыты с катаплазмами (12).

Время показало, что Лука упорствовал не напрасно. Сегодня в медицине широко применяются мази на водорастворимой основе. Например, левомеколь.

В конце ноября 1933 года, после окончания ссылки, профессор приехал в Москву. Он посетил канцелярию митрополита Сергия, но от предложения занять какую-либо из вдовствующих кафедр отказался. Ему хочется заниматься медициной. И он идет в Наркомат здравоохранения, хлопочет об институте гнойной хирургии, но ему отказывают. Несколько месяцев проходят в бесплодных поисках. Войно-Ясенецкий сначала едет в Крым, в Феодосию. Потом возвращается в Архангельск, где два месяца принимает больных в амбулатории. Весной 1934 года решает повидать детей, направляется в Ташкент. Но долго оставаться здесь ему неудобно, поскольку присутствие бывшего правящего архиерея смущает митрополита Арсения (Стадницкого), занявшего кафедру. С большим трудом удается получить должность консультанта в небольшой больнице в Андижане. В это время профессор заболел редкой болезнью, сопровождавшейся отслойкой сетчатки глаза. Ему дважды оперировали больной глаз, но так его и не спасли.