Святилище - [173]
Хозяйка дома окинула Леони тусклым недоверчивым взглядом и промолчала. Леони, порывшись в кармане, извлекла монетку в одно су, которую женщина жадно схватила.
— Ritou здесь нет, — наконец заговорила она.
— Ritou?
— Священник. Уехал в Куизу.
Леони опешила.
— Не может быть. Я всего два часа как получила от него письмо с приглашением.
— Видела, как он уезжал, — не скрывая злорадства, проговорила старуха. — Вы уж вторая, кто его спрашивает.
Леони выбросила вперед руку, не дав женщине закрыть окошечко глазка, из которого на темную улицу просачивалось хоть немного света.
— Кто его спрашивал? — едва ли не выкрикнула она. — Мужчина?
Молчание. Леони отыскала еще одну монету.
— Француз, — произнесла женщина, выплюнув это слово, как оскорбление.
— Когда это было?
— Днем. Еще не стемнело.
Озадаченная Леони убрала руку. Окошко немедленно закрылось.
Она повернула назад, плотнее кутаясь в плащ. Оставалось только предположить, что за время, пока мальчуган нес письмо в Домейн-де-ла-Кад, кюре пришлось срочно уехать. По такому срочному делу, что он не смог ее дождаться?
Время на поездку потрачено зря. Торопясь вернуться домой, Леони нашла в кармане плаща карандаш и бумагу и нацарапала записку, выражая сожаление, что не застала кюре. Она протолкнула листок в узкую щель ящика для писем на стене дома священника и торопливо вернулась к Паскалю.
На обратном пути Паскаль гнал лошадей еще быстрее, но минуты как будто растягивались в часы, и Леони едва не вскрикнула от радости, завидев впереди Домейн-де-ла-Кад. Когда на обледенелой дорожке к крыльцу Паскаль придержал лошадей, Леони готова была выскочить из пролетки и бегом броситься к дому.
Наконец они остановились и она взбежала к парадной двери, охваченная необъяснимым ужасом. Что могло случиться, пока ее не было?
Луи-Анатоль выбежал ей навстречу.
— Он здесь! — кричал мальчик.
У Леони в жилах застыла кровь.
Господи, только не он! Не Виктор Констант!
Дверь за ней захлопнулась.
Глава 93
— Бонжорн, мадомазела, — прозвучал голос из тени.
Леони не поверила своим ушам. Он выступил на свет навстречу ей. Она бросилась вперед, протянув к нему руки.
— Мсье Бальярд! Как мы вас ждали, как ждали!
Он улыбнулся Луи-Анатолю, не отстававшему от него ни на шаг.
— Этот молодой человек прекрасно обо мне позаботился, — сказал он. — Меня развлекали игрой на рояле.
Не дожидаясь дальнейшего поощрения, мальчуган пробежал по черно-красным плиткам, залез на табуретку у рояля и начал играть.
— Послушай, тетя Леони, — воскликнул он. — Я нашел это в нотах в табуретке. И сам разучил!
Призрачная мелодия в ля минор, быстрая и нежная. Его маленькие руки с трудом брали аккорды. Музыка, наконец прозвучавшая, исполненная, и прекрасно исполненная, сыном Анатоля.
«Святилище, 1891».
Глаза Леони наполнились слезами. Она почувствовала на своей руке руку Одрика Бальярда, прикосновение его сухой кожи. Они стояли и слушали, пока не замер последний аккорд.
Луи-Анатоль уронил руки на колени, глубоко вздохнул, будто вслушиваясь в эхо тишины, и обратил к ним сияющее от гордости лицо.
— Вот, — сказал он. — Я упражнялся. Это для тебя, тетя Леони.
— У тебя большой талант, сеньер, — похвалил Одрик Бальярд, аплодируя мальчику.
Луи-Анатоль вспыхнул от радости.
— Если, когда вырасту, я не смогу стать солдатом, то поеду в Америку и стану великим пианистом.
— Достойное призвание, и то, и другое, — усмехнулся Бальярд. Потом улыбка погасла. — Но теперь, мой одаренный юный друг, нам с твоей тетей надо поговорить о делах. Ты меня извинишь?
— Но я…
— Это недолго, малыш, — твердо сказала Леони. — Мы обязательно позовем тебя, когда закончим.
Луи-Анатоль вздохнул, потом пожал плечами и, улыбнувшись, побежал к кухне, окликая Мариету.
Как только он скрылся, Леони с Бальярдом перешли в гостиную. Его осторожные, но точно поставленные вопросы помогли Леони быстро изложить все случившееся со времени его отъезда из Ренн-ле-Бен: трагические, неестественные, таинственные события. Она не утаила от него и своих подозрений, что Виктор Констант вернулся.
— Я писала о наших бедах, — добавила она, не сумев скрыть упрека в голосе, — но не знаю, получили ли вы хоть одно мое письмо.
— Некоторые получил, другие, наверно, затерялись, — невесело подтвердил он. — Печальное известие о смерти мадам Изольды я получил только после возвращения, сегодня днем. Мне было грустно услышать это.
Леони смотрела на него и видела, какой он старый и ветхий на вид.
— Это было освобождением. Изольда уже давно была несчастна, — тихо сказала она, стиснув руки. — Скажите мне, где вы были? Мне так вас недоставало.
Он сложил ладони, палец к пальцу, как на молитве.
— Если бы не дело, чрезвычайно важное лично для меня, — мягко сказал он, — я бы не оставил вас. Но мне сообщили, что человек… человек, которого я ждал много, много лет, возвратился. Однако… — Он помолчал, и в молчании Леони уловила за простыми словами боль открытой раны. — Однако это была не она.
Леони на минуту отвлеклась. Она лишь однажды слышала, чтобы он говорил о ком-то с такой нежностью, но у нее сложилось впечатление, что девушка, которую он вспоминал с такой любовью, давно умерла.
Во Франции 1562 года неспокойно, говорят, что грядет война, но и в преддверии кровавых потрясений обывательская жизнь идет своим чередом… Юной Маргарите, дочери книготорговца из Каркасона, приходится заботиться о семье и вести дела вместо отца, внезапно утратившего всякий интерес к жизни. Однажды девушка получает анонимное письмо с загадочной гербовой печатью – в послании всего несколько слов. Кто может угрожать ей? Она хочет поделиться с отцом своей тревогой, но тот не готов к откровенному разговору.
Горы Каркасона веками хранят великую тайну…Тайну бесследного исчезновения последних еретиков-катаров, уцелевших в кровавых альбигойских войнах, и Святого Грааля, хранителями которого, согласно легенде, они были.Эту тайну уже много лет пытались раскрыть историки. Но никому еще не удавалось подойти к ее разгадке так близко, как Элис Таннер. Именно она совершила удивительное открытие, проводя раскопки в самом сердце подземных лабиринтов Каркасона.Это открытие может перевернуть многие представления ученых о катарах или… будет стоить ей жизни.Потому что могущественные, обладающие силой и властью люди готовы пойти на все, чтобы загадка «катарского Грааля» так и осталась нераскрытой.
Первое в своем роде полное исследование Балтики как интереснейшего региона: взлет и падение величайших династий, драматические события, связанные с такими городами, как Санкт-Петербург, Стокгольм, Копенгаген, Гданьск, Ревель (Таллин), Рига и Мемель (Клайпеда), изменения, которые повлекло за собой новое мышление эпохи Просвещения, развертывание угрозы наполеоновской Франции и последствия Первой мировой войны и русской революции. Издание снабжено черно-белыми и цветными иллюстрациями, а также генеалогическими древами правящих династий и хронологическими списками событий. «Моей целью было дать общее представление об истории Балтийского региона, который объединяет различные земли, принадлежащие сейчас Швеции, Дании, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, России, Белоруссии и Германии, через жизни сформировавших ее людей.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.