Священная - [101]

– Как красиво, – говорит он. – Никогда не видел эти горы под таким углом. Невероятный вид, не правда ли?

– Да, они красивые, папа.

Но мне все еще непонятно, зачем мы сюда приехали.

Он поворачивается ко мне, выгнув бровь.

– Ты не отличаешься терпением, да?

Мои щеки тут же краснеют.

– Да. Прости. Я просто подумала, что ты хотел мне что-то показать, а эти горы я уже видела. И не раз.

– Но ты не видела этого, – говорит он.

И прежде чем я успеваю что-то сказать, он кладет мне руку на загривок. Что-то меняется вокруг нас, а воздух сгущается. У меня закладывает уши. А затем охватывает ощущение быстрого подъема, как бывает в некоторых лифтах. И все это заканчивается головокружением.

Но когда я прихожу в себя, то понимаю, что у травы изменился цвет. Она стала зеленее. Я смотрю на горы и явственнее замечаю разницу, потому что еще секунду назад свет угасал, на землю опускалась ночь, а тени тянулись от предгорий к равнинам, но сейчас они отступали. А небо освещали солнечные лучи.

Словно здесь царил вечный рассвет. И солнце не заходит, а встает.

Ноги подкашиваются от головокружения, словно я только сошла с карусели. Я хватаю папу за руку.

– Ты в порядке? – спрашивает он. – Можешь привалиться ко мне, пока не почувствуешь себя лучше.

Я делаю глубокий вдох. Даже воздух тут гуще и наполнен ароматами травы и клевера с нотками чего-то, что напоминает мне облака. И нет ни одного слова в мире, чтобы описать, насколько здесь красиво и чудесно. Я поворачиваюсь к папе.

– Это небеса, – говорю я.

Это не вопрос, а утверждение. Наверное, во мне говорит ангельская кровь. А тело переполняет чувство небывалой легкости. Небеса.

– Да, их граница, – говорит папа.

Головокружение проходит, и я отпускаю папину руку. А затем даже пытаюсь отойти от него на несколько шагов, но трава под ногами какая-то странная. Она не дает сделать и шагу. Мои ноги не погружаются и не сминают ее. Споткнувшись, я смотрю на папу.

– Что не так с травой?

– Дело не в траве, – объясняет он. – А в тебе. Тебе не место здесь. Твоя душа еще слишком призрачна для этого пути, но, если бы ты решила идти в том направлении, – он кивает в сторону разрастающегося пятна света, которому трудно было определить сторону света, потому что, кажется, здесь действуют другие законы, – она бы становилась плотнее с каждым шагом, пока ты не достигла бы гор.

– А что будет, если добраться до гор?

– Ты об этом узнаешь, когда придет время, – загадочно говорит папа.

– Когда я умру?

Но этот вопрос остается без ответа. Потому что папа смотрит в сторону гор, а затем поднимает руку и указывает вдаль.

– Я привел тебя сюда, чтобы ты увидела это.

Когда я прищуриваюсь и заслоняю свет рукой, у меня перехватывает дыхание. Я вижу вдалеке фигуру человека. Женщину в длинном белом платье чуть ниже колена и без рукавов. Оно похоже на ажурный сарафан, который я надевала на вручение аттестатов. Мы видим лишь ее спину, потому что она идет, нет, скорее бежит к горам. А ее длинные каштановые волосы свободно спадают у нее за спиной.

– Мама, – выдыхаю я. – Мамочка!

Я пытаюсь бежать за ней, но у меня ничего не получается из-за каменистой травы. Это так же больно, будто ты пытаешься идти по каменистой тропе босиком. И сделав лишь пару шагов, я сдаюсь.

– Мама! – снова зову я, прекрасно осознавая, что она меня не слышит.

Папа подходит ко мне.

– Она тебя не услышит, дорогая. Пока не услышит. Я привел тебя сюда потому, что думал, что тебе станет легче, если ты увидишь ее. Но не более.

«Этого недостаточно, но пока нужно довольствоваться малым», – думаю я. И радоваться лучшему подарку из всех, что папа мог преподнести мне.

Доказательству того, что мама находится в безопасном, светлом и теплом месте. Что она все еще существует, пусть и где-то там.

– Спасибо, – шепчу я.

Папа протягивает мне руку, и я обхватываю ее. А потом мы стоим и смотрим на фигуру вдалеке, на мою маму, которая пытается добраться до лучшего места. И пусть сейчас она уходит от меня, но впереди ее ждет вечная жизнь. Она идет к свету.

Благодарности

Написание этой книги напоминало поездку на брыкающемся быке, на котором мне вряд ли бы удалось удержаться без помощи стольких хороших людей.

И первое громкое спасибо я хочу сказать Кэтрин Фоссет. Мне несказанно повезло, что ты стала моим агентом, моей группой поддержки, моим духовным телохранителем, моим экспертом по всем писательским вопросам и моей любимой подругой. Спасибо, что напомнила мне, как эта книга растрогала тебя до слез (в моей памяти навсегда останется образ, как ты рыдала на диване, напугав мужа), и что верила в меня, особенно в те моменты, когда я сама в себя с трудом верила. Ты лучшая. Серьезно. Самая лучшая.

Большое спасибо моему редактору Фаррине Джейкобс, которая превратила «достаточно хорошую» книгу в то, чем я сейчас действительно могу гордиться, и которая зорко отслеживала, сколько раз я использовала слово «просто» (всего однажды в этих благодарностях – разве это не повод для гордости?). Я также в огромном долгу перед Кэтрин Уоллес за ее тяжелую работу и гениальные идеи. И перед моим пресс-агентом Марисой Рассел за ее гибкий график, и перед всей командой «HarperCollins», включая Кейт Джексон, Сьюзен Катц, Мелинду Файгель, Сьюзан Джефферс и Сашу Иллингворт, которые создали еще одну великолепную и прекрасную обложку, так подходящую к предыдущей великолепной и блестящей обложке.