Своя душа тоже потемки - [41]

— Подозревал, что вы так и скажете, — губы Ирмерия тронула неприязненная улыбка. — И даже знаю, что заставляет вас оказывать такое покровительство адепту. Но в этот раз все зашло слишком далеко… Этот вопрос мы обсудим ограниченным составом. Леди Лендр, господин Крайс, я вас больше не задерживаю.

С некоторым недоумением посмотрев на меня, которая в список почему-то не вошла, Дориана и глава стражей покинули кабинет. Брови декана взметнулись.

— Я чего-то не знаю, лорд Старленд? Нет, конечно, у меня сразу вызвало недоумение то, что вы настаивали на присутствии адептки Тиррен при обсуждении. Но я полагал, что это связано с ее непосредственным участием в сегодняшних событиях.

— Вы ошибались, лорд Байдерн, — сухо откликнулся Ирмерий. — Я не хотел затрагивать эту тему, но вижу, что это необходимо. Присутствие адепта Лоннерса в Академии недопустимо. Он ведет себя не так, как подобает студенту этого заведения. В прошлый раз я не захотел углубляться в подробности того, почему применил к нему дисциплинарные меры.

Не хотел бы и на этот раз.

— Зная, насколько вы щепетильны к вопросам так называемой девичьей чести, похоже, догадываюсь, к чему вы ведете, — декан криво усмехнулся и бросил на меня любопытный взгляд. — Насколько адепт Лоннерс перешел черту?

— Я ее и пальцем не тронул! — не выдержал Шейн.

— Думаю, если бы не мое вмешательство, вы бы сейчас этого не могли сказать, — спокойно возразил ректор.

— Даже так, — лорду Байдерну, похоже, доставляло удовольствие обсуждение столь щекотливой темы. Он широко улыбался. — Шейн, орочья задница, не мог найти более подходящего места, чтобы позажиматься с девицей? Нужно было делать это на глазах у ректора?

Я едва не задохнулась от возмущения. Поняла, что если бы все решал декан, за такие бы нарушения адепта вряд ли ждали бы даже временные ограничения. Я видела, как глаза Ирмерия все сильнее сверкают от охватывающей его ярости. В то же время понимала, что он ни за что не скажет того, что могло бы задеть мою честь. И сейчас лишь крайний случай заставил его затронуть эту тему. Шейн и правда перешел черту. Из-за него погибли люди, а он выйдет сухим из воды? Еще интересно, почему лорд Байдерн так благоволит к нему.

— Значит, по-вашему, это нормально? — глухо проговорила я, не выдержав. Может, в другой момент я бы не осмелилась на это, но сегодня это стало последней каплей. — То, что один адепт воспринимает другого, как дешевую шлюху?

Декан перестал улыбаться, его глаза прищурились.

— Я ведь говорил, что слабакам на моем факультете делать нечего. Помните этот разговор, адептка Тиррен? Если у вас силенок не хватает отбиться или не хватает ума найти себе союзников, вам здесь не место. На войне выживают лишь сильнейшие. Вы, по всей видимости, в эту категорию не входите.

— То есть отравить кого-то — признак силы, достойной воина? — едко поинтересовалась я.

— Если именно этому учат на вашем факультете, то, наверное, да, мне там не место. Потому что я никогда не была подлой и не хочу такой становиться!

— Секунду… — декан нахмурился и поднял руку, останавливая меня. — О каком отравлении вы говорите, адептка?

Я заметила, как побледнел Шейн, до этого немного воспрянувший духом при виде поддержки декана.

— То есть обманом заставить другого адепта принять возбуждающее средство — нормально? — прошипела я. — Как по мне, это поступок, недостойный не то что воина, даже настоящего мужчины. Или вы именно так и поступаете с теми, кто вам нравится, лорд Байдерн?

Гномья задница, что я несу?! Вот последняя фраза уже явно лишняя, но меня уже было не остановить. Вскочив, я буквально наступала на декана, сжав кулаки и сверкая глазами.

— Шейн, какого демона? — рявкнул вдруг декан, вскакивая с места и, не обращая внимания на мою эскападу. — Ты совсем ума лишился? Запрещенные средства на адептках?

Ты в курсе, что их теперь только в борделях используют, и то тайком?! Хочешь крупных неприятностей?

— Я не подумал… — еле слышно проговорил третьекурсник, понурив голову.

— А ты вообще думать умеешь?! — процедил лорд Байдерн.

— Полагаю, инцидент исчерпан? — сухо сказал ректор. — Я согласен оставить это дело в тайне, если адепт Лоннерс в ближайшее время покинет Академию навсегда. Не буду вам говорить о том, о чем вы и сами знаете: если разгорится скандал, его папочка, желающий занять место в совете, вряд ли получит желаемое.

— Он прав, — неохотно сказал декан. — В этой ситуации мы ничего не можем сделать. Мне жаль, но тебе и правда придется покинуть Академию…

Шейн издал возглас отчаяния, посмотрел поочередно на всех присутствующих, потом ринулся за дверь.

— Надеюсь, крошка, ты тоже будешь держать язык за зубами, — напоследок бросил декан и, дождавшись моего кивка, вышел из кабинета.

В ту же секунду силы оставили меня и я упала обратно на стул. Закрыв лицо руками, разрыдалась. От пережитого страха, возмущения, нового унижения. Почувствовала, как меня поднимают, ставят на ноги, обнимают и прижимают к себе.

— Все хорошо, родная… Теперь все хорошо, — услышала полный нежности голос Ирмерия. — Прости, но я должен был заставить тебя в этом участвовать. Иначе мы бы никогда не избавились от этого мерзавца. Если ему хватило глупости пьяным отправиться к пограничному лесу, то не сомневаюсь, что в один прекрасный момент он снова бы полез на рожон и стал преследовать тебя. И на этот раз меня могло не оказаться рядом.