Своя душа тоже потемки - [14]

Брови ректора взметнулись. Он рассмеялся.

— Что ж такого страшного в ваших мыслях?

Я покраснела и попыталась отвернуться, но он не позволил. Схватил меня за подбородок, и я замерла, увидев, как близко теперь его губы.

— Открой мне разум, Летти, — еле слышно сказал он. — Обещаю, что твои мысли я не стану считывать. Только попробую понять, есть ли в тебе нечто скрытое, чем можно объяснить то, что сегодня случилось.

— Думаете, это я сделала такое с Шейрис? — не в силах отвести глаз, проговорила я. — Но как бы могла? Я ведь не хотела ей вреда…

— Вот это мы и должны выяснить, — его большой палец слегка провел по моей нижней губе, и я перестала дышать. Как же сильно хотела, чтобы он поцеловал.

— Ладно, я открою свой разум, — еле смогла выдавить и закрыла глаза, чтобы не поддаваться дальше искушению.

Ирмерий обхватил мою голову руками, отчего я снова едва не застонала, но тут же приятные ощущения ушли, сменившись резкой болью. Как и в прошлый раз, когда Дориана Лендр попыталась проникнуть в то, что сокрыто во мне, разум усиленно сопротивлялся.

— Больно, — выдохнула я, дернувшись.

— Чувствую блок, — тут же отозвался ректор. — Думаю, именно в этом дело.

— Да, мастер Лендр мне говорила. Кто-то не хотел, чтобы в моей голове можно было копаться.

— Не совсем так, Летти, — воздействие прекратилось, я перестала чувствовать руки Ирмерия и открыла глаза. — Блок иного рода. Никогда такого раньше не видел. Даже не представляю, какого уровня должна быть сила мага, чтобы сделать такое.

Он в задумчивости смотрел на меня.

— Но его немного расшатали.

— Что? — я вздрогнула. — Думаете, это сделала мастер Лендр?

— Или дух-хранитель, — ректор зачем-то взял мою руку и слегка сжал. — По какой-то причине блок может мешать симбионту открывать то, что в тебе скрыто. И он понемногу расшатывает его изнутри. Из-за того, что воздействие медленное, это не причиняет тебе сильного дискомфорта.

— Но что скрывает этот блок? Зачем он нужен? — я наслаждалась прикосновением его пальцев, сжимающих мою ладонь, и хотела, чтобы это длилось как можно дольше.

— Не знаю. Но точно могу сказать одно. Когда я пытался проникнуть в твой разум, на один краткий миг уловил в тебе силу. Она в тебе есть.

— Магическая сила?! — я была настолько поражена, что оцепенела. — Во мне есть магия?

— Возможно, что ты все же ведьма, — ректор покачал головой. — Не могу сказать точно.

Думаю, со временем это выяснится.

— А может… может, пусть бы оно все оставалось как есть, — возразила я, вспомнив синюшное лицо Шейрис. — Кто знает, что во мне там скрывается?.. — Содрогнулась при одной мысли о том, что могу ненароком причинить кому-то вред. Тем более тем, кого люблю.

— Тебе просто нужно научиться это контролировать, — сказал он, выпуская мою руку и поднимаясь.

— Как я могу контролировать то, чего не понимаю?! — с горечью выпалила я и тоже поднялась.

— Есть еще время разобраться, — приободрил он, затем перешел на официальный тон. — Вы можете идти, адептка Тиррен. Вас уже наверняка заждался ваш молодой человек. — Показалось, или в его голосе проскользнуло нечто большее, чем ирония?

Набрав в рот побольше воздуха, я сказала то, о чем, возможно, пожалею. Но просто не могла больше скрывать от него правду.

— Он не мой молодой человек.

Судя по взгляду, мне нисколько не поверили, лишь взглянули с еще большим холодом.

— Идите, адептка Тиррен.

Но я не могла просто так уйти. Его недавняя мягкость и желание помочь что-то перевернули во мне. Я не хотела больше видеть холод в этих прекрасных глазах. Хотела видеть нечто другое, отчего во мне порхали сотни бабочек, что придавало сил жить дальше.

— Я сказала вам правду, — глухо проговорила я. — Мы с Лораном делаем вид, что вместе, чтобы никто вроде Шейна больше не вздумал ко мне приставать.

Ирмерий молчал, испытующе глядя на меня. Потом осторожно прикоснулся ладонью к моей щеке.

— Ты хоть понимаешь, что заставила меня переживать эти две недели?

Я в ошеломлении уставилась на него, чувствуя, как сладостно сжимается сердце.

— Неужели вы что-то чувствуете ко мне? На самом деле? — смогла лишь пролепетать.

— Я ведь об этом говорил… Но ты предпочитала не слышать или делать какие-то свои безумные выводы, — с нотками раздражения в голосе произнес Ирмерий.

— Но как это может быть? — я все еще не могла поверить в то, чего так жаждала. Упорно отрицала то, что он сам говорил мне. Может, боялась, что если поверю до конца, то пропаду окончательно. Потону в глубине этих сине-зеленых омутов и больше никогда не вынырну обратно.

— Ты снова мне не веришь, — он грустно улыбнулся и с неожиданной силой притянул к себе и впился губами в мои губы. Целовал так долго и страстно, что я едва могла дышать, но прервать поцелуй было выше моих сил. Цеплялась за его плечи, зарывалась пальцами в мягкие светлые волосы и чувствовала, как всю меня переполняет дикий первобытный восторг. Я хотела его безумно! Прямо сейчас, без оглядки, без сожалений. Пусть даже в любой момент кто-то может открыть дверь и увидеть нас.

И судя по тому, как сильно прижимал он меня к себе и с какой исступленностью целовал, для него это тоже не имело никакого значения. Но Ирмерий все же сумел оторваться. Тяжело дыша и глядя на меня помутневшими от страсти глазами, хрипло проговорил: