Своя дорога - [39]

Агаи усмехнулся:

– А спрашивал?

Я промолчал – сирин был прав. Лишних вопросов ему не задавали.

– Дюс, в этом надо обязательно разобраться. Получается, ты раньше не видел себя в момент превращения?

Вот клещ… А может, действительно рассказать? Две головы лучше, чем одна, глядишь, и узнаю что-то новое.

– Не видел, не до того мне обычно в этот момент. Да и желания особого не было.

Волшебник задумался, а потом снова пристал:

– Объясни, как выглядишь после перекидывания.

Как, как – чудовищно, вот как.

Хоть мне очень не хотелось этого делать, пришлось кратко описать существо, отразившееся в волшебном зеркале:

– Тело обычное, только небольшие шипы на плечах. На голове вместо волос костяной гребень в три ряда. Кожа белая, просто ненормально белая. Губы отсутствуют, вместо них щель. Нос как у… если бы у змеи был нос, то он выглядел бы так же. Глаза…

Я немного помолчал. Это была самая неприятная часть рассказа.

– Глаза закрыты пеленой, словно там один белок.

О голых красных веках я умолчал.

Агаи смял подбородок ладонью, рассматривая меня новым, изучающим взглядом, а потом вздохнул:

– Нет, не вижу ауры мрака. Вроде бы демона описываешь, но очень странного. Что же за зверь такой невиданный в тебе сидит?

М-да, зря только мучился. Стоило ради подобного ответа рот раскрывать.

– Ну а чувствуешь что во время преображения? – задав вопрос, сирин не успокоился, за ним последовал следующий: – А после того как снова становишься человеком – что?

Видно, досада изменила выражение моего лица, потому что аптекарь тут же поспешил добавить:

– Дюс, пойми, это не пустое любопытство. Я ведь оборотень, и Танита тоже. Как смена ипостаси происходит у нас, я знаю, потому и хочу сравнить.

Ладно, как говорится, взялся за гуж… Что же я такое чувствую?

Рассказ получился недлинным.

– Если преображение происходит в бою, то сначала вот здесь, – я ткнул себя чуть выше грудины, – становится горячо, а потом тепло расходится по всему телу. Во время соития ничего не чувствую. Мне к этому моменту уже и так жарко.

Агаи снова задумался. Его молчание затянулось на несколько часов. Танита сначала пробовала расшевелить юношу вопросами, но когда он в ответ на очередную фразу снова буркнул что-то невпопад – смирилась. Видно, не в первый раз сталкивалась с таким поведением.

Вечером, когда мы остановились на ночлег в ближайшем к имению Лироев селении, волшебник наконец вынес свой вердикт:

– Дюс, я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, этот облик еще не конечный. Я тоже не сразу стал птицей. Первое перевоплощение случилось в двенадцать лет. Оно прошло просто ужасно. Изменились лишь ноги, да еще тело покрылось пухом. – Сирин улыбнулся: – Пух прорастает у нас еще в младенчестве, стоит начать мерзнуть. Представляешь, как я выглядел: с человеческим туловищем по пояс, с птичьими ногами и бедрами да пучком перьев вместо нормального хвоста? А ведь знал, что будет именно так, и все равно дрожал, как осиновый лист, до следующего изменения.

– Тебе не кажется, что у меня возраст немного не тот? Не подростковый? Я уже давным-давно взрослый мужчина.

Агаи пожал плечами:

– Так ты же не сирин, и судя по тому, что почти не чувствуешь свою вторую ипостась, она явно задержалась в детстве.

– А может, все-таки демон?

Этот вопрос мучил меня больше всех остальных. Я здорово опасался, что нечеловеческая «половина» сознания объявится в самый неподходящий момент, хотя верил – она не сможет поработить меня. С какой стати? Что бы там внутри ни таилось, а нынешнее «я» со мной уже давно и заслужило доверия.

Волшебник окинул меня быстрым взглядом, отвел глаза и в сомнении покачал головой:

– Не думаю. Разве что полукровка и большую часть взял от человеческих предков.

Потом юношу посетила новая мысль, и он, сверкнув глазами, предложил:

– Знаешь, нам надо раздобыть демона! Я его… изучу и сравню с тобой!

Тьфу! Пошли дурака богам молиться… Только демона нам для полного счастья и не хватало!

– Подожди, доберемся до Пустоши, там много всякой пакости, только успевай отбиваться, может, и на демона наткнемся, – пообещал я.

Не успели мы устроиться на постоялом дворе, как в дверь комнаты постучали. На пороге, вытянувшись в ровный столбик по всем правилам этикета, стоял дядин слуга. Он с интересом обшарил взглядом нашу компанию и торжественно провозгласил:

– Господин Атье Лирой приглашает купца из Лаод Агаи Диту на ужин вместе с супругой.

Пока «купец из Лаод» в изумлении хлопал глазами, свыкаясь с мыслью, что он, оказывается, торговец, я учтиво ответил за него:

– Мой хозяин счастлив принять приглашение! Но предупреждаю, господин Агаи никуда не ходит без своего телохранителя, то есть без меня.

В ответ на безмолвный, полный любопытства взгляд я наклонился к уху посыльного и шепнул:

– Коммерция штука сложная. Конкуренты жестоки. Никому нельзя доверять!

– Дюс, зачем? – прошипел аптекарь, стоило только закрыться двери.

– Что – «зачем»? – поинтересовался я. – Зачем назвал купцом или зачем согласился поужинать?

– И то и другое! – строго сверкнул глазами волшебник.

Я пожал плечами:

– Ностальгия замучила. Хочу посмотреть на дядю и на свой бывший дом.

– И все?!

Агаи выглядел таким изумленным, что меня даже смех разобрал. Похоже, парень не ожидал, что его проводнику свойственны простые человеческие чувства. Кем он меня считает?