Свое лицо - [9]

По дороге я немного выпил, закусил и после восьми был у себя. Тут я обнаружил, что мне абсолютно нечего делать. Отныне у меня не было никаких обязанностей, однако и никаких прав тоже. Я был свободен от необходимости делать что-то для других, но и другим не было до меня никакого дела. Время потеряло всякое значение, его бег остановился, жизнь вокруг меня замерла. Как ни ничтожна была моя работа в муниципалитете, но у меня было свое завтра и связанные с ним надежды. Сегодня я и думать боялся о будущем. Нет, моя вторая жизнь еще не началась, я пока лишь в поисках самого себя.

Развалившись на циновках, я закурил, обдумывая план бегства на Кюсю или Хоккайдо. Куда бежать – все равно, надежных людей у меня нет нигде, так какая разница – Кюсю или Хоккайдо? Денег пока еще много, если бежать, то именно сейчас.

Раздался стук в дверь. Я подпрыгнул, как испуганный зверь. Кто бы там ни был, ясно одно – это ко мне. Но к какому мне? Я – Харада! Кто бы ни стоял там, за дверью, я для всех только Харада. Вот когда пришло время любой ценой сыграть свою роль. Стук повторился.

– Кто там?

За дверью молчали. Только бы не выдать себя. Я – Харада. И с этой мыслью я рывком открыл дверь. Передо мной в сером платье стояла Мари Томсон. У меня перехватило дыхание, пришлось сделать усилие над собой, чтобы глотнуть воздуха.

– Кто вы?

Для Харада Кэнъити эта женщина была человеком незнакомым, как незнакомыми были все жители страны. Мари замерла и впилась в меня взглядом.

– Что вам угодно?

Насупив брови, она продолжала неотрывно смотреть на меня.

– Это лицо, – тихо промолвила она. – Это лицо… Что вы сделали с ним!

Мне нечего было сказать. Мари с первого взгляда поняла все.

Для нее существовали не только мой нос, глаза, родинка, она знала мои движения, жесты, голос, она знала меня до тонкостей. Чуть не оттолкнув меня, Мари переступила порог и заперла дверь. Путь к бегству был отрезан.

Она спокойно прошла в комнату, села на циновки в самом центре ее и еще раз испытующе посмотрела на меня.

– Вы совершили что-то нехорошее. Мне пришло в голову это еще в тот момент, когда вы звонили с вокзала. Потом мне попалась эта статья об ограблении банка. Там упоминалось о родинке около носа. И тогда я поняла, что это вы. Потом я узнала, что вы бросили работу, переехали на другую квартиру. Я искала вас. И теперь это лицо. Боже, как вы изуродовали себя… И куда же вы намерены бежать?

– Зачем ты пришла? – перебил я ее, мгновенно превращаясь в прежнего Мурата. – Оставь меня в покое. Что бы я ни сделал, я не хочу навлекать на тебя неприятности. Уходи.

Мари опустила голову, и на ее руки, сложенные на коленях, закапали слезы. Инстинкт подсказал мне, что она не выдаст меня. Однако она ломала все мои планы. Я изменил лицо, остриг волосы, переменил жилье, назвался другим именем и только сейчас заметил, как ненадежен мои план обмануть целый мир.

– По правде говоря, я и сама не знаю зачем, – снова заговорила Мари. – Ведь мы простились с вами ещё тогда, по телефону. Но я не находила себе места при мысли, что могла быть так обманута вами. Я пришла только для того, чтобы удостовериться, вы или не вы ограбили банк. Если это так, тогда все понятно. Да, я была глупа. Верить таким, как вы… Впрочем, хватит об этом. Сейчас мне жаль вас. О, какое пустое, безобразное лицо…

Ко мне вернулось самообладание, и я готов был снова броситься в атаку. Я закурил сигарету. Хотя, если говорить правду, меня приперли к стене. Есть три пути, раздумывал я. Один – признать поражение и явиться с повинной. Но против этого решительно восставало все мое существо. Надо бежать, бежать во что бы то ни стало. Для этого нужно убрать с моего пути Мари Томсон. Один способ – убить ее. Пока только она одна проникла в мою тайну. Если я ее убью, мне, вероятно, удастся бежать. Но тогда полиция объявит розыск по всей Японии, и на этот раз будут искать человека по имени Харада. Значит, носить это имя станет опасно, придется взять новое, третье… Тогда я совсем потеряю самого себя… Но если Мари нельзя убить, то надо пойти с ней на компромисс и постараться превратить ее в своего союзника. А возможно ли это при создавшихся обстоятельствах? Сейчас все против меня.

– Я хочу сказать тебе правду и прошу: выслушай меня, – заговорил я, меняя позу. – Я намерен, возможно уже завтра, бежать на Кюсю или Хоккайдо. Мы должны немедленно, сегодня же, расстаться с тобой. И теперь я скажу тебе все. Конечно, это ничего не изменит, но я действительно хотел на тебе жениться. Поверь мне. Однако можно ли устроить нормальную семейную жизнь на жалованье, которое я получал в муниципалитете? Да, ты могла бы тоже работать, но этого я не хотел ни при каких обстоятельствах. Поэтому я решил раздобыть немного денег. Была не была, надо попробовать. Не выйдет, ну что ж, по крайней мере я не связал свою судьбу. Идя на этот шаг, я ставил на карту свое будущее.

Остается добавить, что я погубил себя во имя любви. Наверно, это глупо. Но я хотел доказать свою верность. Мне больше нечего сказать. Можно было явиться с повинной… Но тут я понял всю тяжесть моей вины перед тобой. Меня замучила совесть, я не находил себе места.