Свод Единства. Ломая судьбы. Том 1 - [18]
— Наверное, очень долго.
— Хорошо. Тебе обязательно рисовать, чтобы запомнить пиктограммы?
Мальчик снова отрицательно покачал головой.
— Тогда изучай книгу. Как всю изучишь, скажешь.
Теперь занятия для Сорок Третьего пошли веселее. Ему не надо было по десять раз выводить каждую пиктограмму часы напролет. Он потратил два дня, чтобы запомнить все пиктограммы из книги. Примерно с двадцатой страницы он обнаружил во всех пиктограммах повторяющиеся элементы. Он решил, что это и были фигуры закрепления. Через два дня он сообщил Барнабасу, что выучил все пиктограммы. Учитель проверил некоторые из них, спросив заодно и о том, какие элементы будут получены в результате расщепления. Сорок Третий правильно ответил на все вопросы. Через день учитель принес две новые книги. Он сказал, что они не входят в стандартную программу, но и случай ведь тоже не стандартный. Книги были потолще и пиктограммы были посложнее. Обложка одной книги была оранжевого цвета. Накидки таких цветов носят дети со второго этажа его корпуса. Он их редко видел. Утром они были без накидок, а их занятия были разнесены во времени так, чтобы перемены у них не совпадали. Поэтому в столовой они не встречались. Но иногда, гуляя по полиоту, когда учитель его отпускал пораньше, он видел несколько драйтлов со второго этажа именно в оранжевых накидках. Наверное, это была такая форма. Ведь по полиоту ходили дети постарше в других цветах. Зеленый, синий, желтый. Он пока не очень хорошо разобрался в том, кто какие цвета носил и от чего это зависело.
Месяц неспешного запоминания книг прошел быстро. Самые сложные пиктограммы Сорок Третий старался рисовать на листиках. Он подмечал неточности в своих рисунках и перерисовывал их, пока не получалось идеально точно. Когда он отнес и эти книги учителю, тот уже не задавал ему вопросов по пиктограммам. Его группа была на середине первой книги.
Тем временем наступила зима. Широкие сквозные проходы с высокими арками теперь были оснащены массивными каменными двустворчатыми дверьми. Открывать их можно было специальным тумблером. В одном положении он открывал двери, в другом — закрывал. Такой тумблер был и снаружи, и внутри с каким-то светящимся элементом. Теплые вещи им выдали. Вернее, была специальная комната, где вся их верхняя одежда с номерами висела на вешалках. Они обязательно должны были возвращать одежду сюда каждый раз, когда снимали ее. В свои комнаты забирать ее не разрешалось. Никакой системы отопления Сорок Третий не видел. Но полы были теплые. Он их щупал рукой. Даже в коридоре. Везде теплые. А в комнате иногда приходилось даже открывать окно, так было душно. Зима Сорок Третьему нравилась. Вот и сейчас он шел по узенькой улочке полиота. Шапка была немного великовата и все время спадала на глаза, ее приходилось поправлять. Куртка была теплой и почти в пору ему. Штаны были летние, поэтому каждый раз на улице он ускорялся, чтобы быстрее дойти до нужного ему места. Зимой он перестал ходить в свое тайное место. Там еще в конце осени стало холодно. Так что его кровать на третьем ярусе стала временной его научной обителью.
Снежок падал крупными хлопьями. Сорок Третий задрал голову, чтобы снежинки падали ему на лицо. Он шел с закрытыми глазами, ловя горячим лицом прохладные белые хлопья. Ему было жарко не от шапки или куртки. Нет. Он шел в полиорат. Туда, куда его вызывал ректор. Не лично. Барнабас сказал ему, что он должен немедленно явиться в его кабинет. О причинах вызова он не упомянул. Поэтому Сорок Третий слегка волновался. У него в голове роились десятки разных мыслей. Конечно, скорее всего, это связано с обучением. С тем, что он так быстро проходил все те книги с красными и оранжевыми обложками. Где находится кабинет ректора, он прекрасно знал. Каждый ученик в полиоте это знал. А вот и оно. Здание на высоких ступенях. Черное. Только два здания во всем полиоте были черными. Это и еще одно длинное с краю, у самой стены. Сорок Третий взобрался по ступеням. Он посмотрел налево, туда, где стоял Алхимист. Он был слегка покрыт снегом. Голова, плечи и спина. Сорок Третий глубоко вздохнул. Он набрался смелости и постучал в деревянную дверь. Почти все входные двери были каменными. И только несколько во всем полиоте были из дерева. У ректора была из дерева. Сорок Третий еще немного постоял. Потом постучал и, в конце концов, решил открыть дверь. Он вошел. Небольшой коридор с маленьким высоко расположенным окном. Коридор был вытянут в форме прямоугольника. По одну его сторону было три двери. Никаких табличек на дверях. Мальчик пожал плечами и постучал в первую. Никакого ответа. Он постучал во вторую. Дверь сразу приоткрылась. Парень заглянул внутрь.
— Сорок Третий, надо полагать? — раздался голос из глубины комнаты.
Мальчик вошел. Комната была большая. Обставлена мебелью. Два дивана, кресла. Все выглядели очень богато. На стенах висели картины. Мелкие и поэтому трудно было понять, что там изображено. А вот одну картину он узнал. Она была огромна и была на противоположной стене. Прямо за спиной драйтла, что сидел за столом. Почти от пола и до потолка. Она была огромна. Сорок Третий безошибочно определил сцену, во славу которой картина была нарисована. Она была в красивых темно синих тонах. И черных, и еще серых. Алхимист стоял на горном шпиле, готовый к схватке. Одной рукой он держал черный кривой меч. А другой… поглощал свет. Теперь Сорок Третий начал понимать, что означали слова его отца. Все краски вокруг правой руки Алхимиста вертелись в вихре. Они начинались теми цветами, которые были там, откуда они были взяты. Цвет горы плавно перетекал в черный цвет, по мере сворачивания в спираль к руке Алхимиста. Так точно сворачивалось голубое небо, перемешиваясь с цветом горы и так же закручиваясь спиралью. Алхимист был великолепен. Он стоял повернутым больше спиной, чем боком. А справа от него бежала она. Точно так повернутая наполовину боком, наполовину спиной. Странная концепция. Под ногами у нее были синие пластины. В одной руке еще одна такая синяя полупрозрачная пластина, за которой видно было ее силуэт. В другой — синий длинный и широкий меч. Очень широкий. Но не оружие завораживало мальчика. Он не мог оторвать взгляд от ее глаз. Синие. Глубокие, безжизненные и такие холодные. Они светились так, что свет от них выходил за пределы лица Творящей. Страшные и опасные глаза. Настоящая бездна. Мурашки прошли по коже у мальчика. Смог бы он против такой сразиться?
Армия людей взята в осаду в крепости тысячи фонтанов. Войска народов драйтлов готовы сделать выбор. Максуд и Сандрин сделают все возможное, чтобы собрать под своими знаменами силу, которая сможет противостоять амалионам. Новые драйтлы, новые способности, вражеские Творящие, алхимисты… Это сражение обещает стать поворотной точкой в неравной борьбе за господство. Абсолютный, который рождается один на целую эпоху, ненавидит Творящих. Но только он сможет разгадать тайну семи мечей. Будет ли он сражаться рядом с Максудом или против него?
Сумасшедший за твоим столом, что может быть хуже? Только эти высокомерные Творящие, которые мнят себя выше всех остальных. И не важно, что благодаря своим талантам, так оно, по сути, и есть. Они — дыхание войны. Они и есть сама война. Но даже им придется не сладко, столкнувшись с угрозой, исходящей от чудовищ из древних мифов. Страшные, давно позабытые звери существуют на самом деле. Амалионы, луксоры, гравалионы… Жуткие твари долго ждали своего часа. И он настал. Огромное войско генерала оказалось заперто в городе.
Третья мировая продолжается на просторах виртуального мира, где под флагами своих стран соберутся все, кто способен дать отпор противнику. Не прошедших отбор в вирт, отправляют проливать реальную кровь на границах. Несмотря на немалый опыт в играх я оказался отсеян, но избежал участи пушечного мяса заключив странный контракт. В итоге получил странного персонажа и немалые подъемные на старте, теперь мне предстоит адаптироваться в новом вирт-мире и набрать мощь. Как? Ответа на этот вопрос нет.
Всё свое детство Дима Лесков провел в обшарпанном интернате на окраине Петербурга. Он не знал, кто его родители, где его настоящий дом, и уж тем более он не мог знать, почему видит в темноте и внушает людям страх. Оказавшись за пределами детского дома он впервые встречает себе подобного. Вот только с его появлением у Дмитрия погибает лучший друг, а сам он оказывается в смертельной опасности. Создание, которое носило дорогой костюм, говорило на нескольких языках и являлось одним из богатейших жителей России, было кем угодно, но только не человеком…
С одной стороны, спасать мир бесполезно — цивилизация рухнула еще несколько месяцев назад, когда в результате воистину космического катаклизма и невообразимого буйства магии открылись тысячи порталов, соединивших Землю с другими мирами, откуда хлынули потоки зверей, чудовищ и беженцев, подгоняемые бедствием, неспешно уничтожающим целые реальности. С другой стороны, планета пока еще жива и на ней все-таки смогло уцелеть немало её прежних обитателей. Процентов пять, ну может семь, а в некоторых местах так и вовсе все десять…И чтобы сохранить жизни людей и их же независимость, тем кто смог создать маленькие островки стабильности в океане хаоса, остается только одно.
Добро пожаловать в новое измерение постапокалипсиса. Это Выжженная Галактика – Млечный путь, который много лет назад был разрушен серией чудовищных войн. Это космос, в котором люди выживают в остатках погасших систем, искусственный интеллект вызывает страх, а представители иного разума, изгнанные в дальние пределы космоса, стали героями пугающих легенд. Это вселенная Глубины – загадочного, безумного измерения, которое позволяет путешествовать на огромные расстояния, но бодрствующего человека сводит с ума, а то и вовсе может превратить в чудовище.
Один шанс из пяти – столько дается пилоту атмосферного истребителя СУ-74АП на выживание в течение полугода в войне с инопланетянами. Но он стал пилотом, хотя, как происходит это в России, и на добровольно-обязательной основе. И началась война на выживание…
Земля изменилась. Вторжение пришельцев принесло социальные потрясения, передовые технологии и целую прорву роботов-миротворцев. Виртуальная реальность под названием «Игра» стала важной частью Вселенной. Только в ней были разрешены межгалактические войны. Только в ней можно было захватить Землю и навязать ей свои условия. Те, кто не согласны с правилами, будут стерты. Игра важнее отдельных существ и даже целых цивилизаций. Но Алана, студента колледжа, это мало заботило. Как и у большинства, у него было только одно желание: войти в Игру.