Свободный полет одинокой блондинки - [5]

— Ладно, пошли ко мне.

Алена воспрянула духом:

— Зачем? За деньгами?

— Деньги за просто так не дают, — назидательно сказал Жуков. — Заработать надо.

— Дядь Жора, вы чё? — оторопела Алена. — Я ж девушка.

— Тьфу! Дура ты, а не девушка! Нужна ты мне?! — осерчал Жуков и показал вдаль, на свой приусадебный участок. — Вон грядки видишь? Прополешь — получишь сорок шесть рублёв.

— Да там же соток тридцать, дядь Жора!

— Тридцать две, — уточнил Жуков. — Полтора рубля за сотку.

— Жамэ дэ ля ви!

— Чего? — не понял Жуков.

— Да никогда в жизни! — оскорбленно перевела ему Алена с французского. — Ты б еще полторы копейки дал! — И, надев наушники, пошла прочь по деревенской улице.

Но и сквозь наушники слышала, как Жуков кричал ей в спину:

— А тут тебе не Франция, блин! Тут работать надо!

3

Днем неподалеку от причала парома, который был единственной связью Долгих Криков с остальным миром, Алена и Настя стирали в речке белье. Катая мокрую простыню по стиральной доске в ритме песни все той же Патрисии Каас, Алена и головой подергивала в такт музыке, и плечами, и бедрами. Но тут Настя дернула ее за кофту.

Алена сняла наушники и услышала крик:

— Алена! Алена!

Она повернулась.

Это на паром въезжал трактор с прицепом. В прицепе сидели и стояли местные парни и девчата, кричали и звали ее ехать с ними.

— Ладно, достираешь, — сказала Алена сестре, вытирая руки о подол.

— Ну вот, так всегда! — проворчала Настя, но Алена уже побежала к парому.

Там, сидя на водительском месте, тракторист Алеха — уже под банкой, конечно, под водкой с димедролом — наяривал на гармошке и пел:

Как над нашим над селом

Аура зеленая.

Карма ехать в магазин

Покупать крепленое.

Когда паром достиг противоположного берега, Алексей повернулся к Алене:

— Плейер дашь послушать?

— А трактор дашь повести? — И Алена тут же нацепила ему на шею плейер на шнурке, столкнула с водительского места. — Все! Все! Мы договорились!

Он и не особенно сопротивлялся — в школе они все учились автоделу, и в деревне любой пацан мог водить хоть трактор, хоть грузовик. А страсть Алены к автовождению Леха уже не раз проверил — за «порулить» она могла ему потом и кое-что позволить. Не все, конечно, но все-таки…

Однако в этот день — после стычки с Федором и отказа Жукова — у Алены было иное настроение. Спустив на противоположном берегу трактор с парома, она вдруг до упора выжала педаль газа — так, что трактор сорвался с места, и в прицепе все попадали с ног. Но Алена, не обращая на это никакого внимания, все гнала и гнала трактор, выписывая им кренделя по полям и лугам. В прицепе всех болтало, они что-то кричали, размахивали руками, Леха пытался перехватить у Алены рычаги, но Алена, хохоча, пела что-то из репертуара Патрисии Каас и закладывала новый вираж, да такой, что Леху отшатывало в сторону и едва не сносило с трактора.

Наконец трактор выскочил на асфальтированную дорогу Новгород — Тверь — Москва и остановился у придорожного сельпо. Парни и девчата посыпались из прицепа.

— Леха, кому ты трактор дал?!

— Она ж чумная!

— Ей лечиться надо!

— Я чуть голову не сломала!..

Леха отдал Алене плейер и вытащил ключ из замка зажигания.

— Охолонись, психованная! Постереги машину…

Ругая Алену, парни и девчата, переждав проходивших коров, ушли в магазин, а Алена уселась под солнцем на бревно у дороги, вставила в уши наушники и в такт новой песне закачала головой, отлетая со своей любимой Каас в заоблачные выси и дали.

Там, в этих заоблачных высях, все было хорошо — там плыли облака, пышные, как взбитые сливки, там пели ангелы с крыльями, как у лебедей, а прямо перед Аленой вдруг остановился спортивный кабриолет с сияющими лаковыми крыльями, кожаными креслами и никелированной панелью приборов. За рулем этого роскошного космического авто сидел загорелый красавец в белоснежной рубашке со стоячим, как у киношных звезд, воротником. Повернувшись к Алене, он что-то сказал ей, но она не слышала его из-за музыки в наушниках.

Он помахал ей рукой.

Алена сняла наушники и спросила по-русски:

— Чё?

— Загораем, я говорю? — тоже по-русски произнес красавец.

— В каком смысле? — с медлительностью парашютирования на землю спросила Алена и огляделась вокруг. Оказалось, что заоблачный красавец четырьмя колесами своего немыслимого авто действительно стоял на земле, причем буквально в двух шагах от свежих коровьих лепешек.

— Вот я и спрашиваю, — говорил он, — какой смысл девушке такой красоты так бездарно тратить время у деревенского сельпо? — И красавец выразительно посмотрел на воробья, усевшегося на коровью лепешку. А потом опять на Алену. — Ведь так и жизнь пройдет на фоне этого пейзажа, будто ее и не было. Правильно?

Алена, балдея от его неместной красоты, тупо молчала.

— Так, может, покатаемся? — предложил красавец.

— Куда?

— А куда угодно! Можем в Тверь, можем в Москву, можем в Париж, а можем и в Монте-Карло.

— Куда-куда?

— Монте-Карло, девушка, — это город на Лазурном берегу в княжестве Монако. Неплохое, скажу тебе, местечко: улицы выложены чистым мрамором, и живут там, между прочим, настоящие принцы и принцессы. Поехали?

И вдруг Алена, как загипнотизированная, стала подниматься, словно ее магнитом потянуло к этому красавцу.