Свободный Охотник - [99]

— Доктор, неужели вы не чувствуете, как это важно — кошек человек любит или собак? — Я неожиданно разгорячился. — Или хуже того — крыс?

— Я знаю другое — кошки не сбиваются в волчьи стаи, не способны объединяться.

— Это в нашем мире неспособны.

— В том-то и дело. Еще одно доказательство абсолютной искусственности его мира. Пожалуй, только присутствие в сюжете бреда реальных психотравмирующих обстоятельств связывает бред с личностью нашего пациента…

Пауза сильно затянулась. Невысказанный вопрос болел в моем горле, как нарыв. Врач продолжал размышлять — о том, что печальную историю своего старшего брата мальчик перенес в сюжет в виде многочисленных плохих персонажей, оказывающихся чьими-либо братьями-предателями. О том, что список подобных переносов на этом не заканчивается. О том, что отношение молодого человека к кошкам может быть объяснено самым неожиданным образом — ну, скажем, сутенеров в криминальной среде называют «котами», а ведь молодой человек крайне начитанный товарищ… В общем, пора было будить пацана и уносить ноги.

— Мать звала его «котенком», когда хотела унизить, — вспомнил я. — Для нее, кстати, все мужики — коты.

— Очень интересно, — вежливо согласился Александр Ильич. — Что вы надумали? Мне ждать вас завтра?

Он искренне желал нам помочь — скулы сводило от этой неловкой ситуации.

И тогда я заставил себя вытолкнуть из горла застрявшие слова:

— Я все хочу спросить, доктор… Сумеет ли неспециалист стать одним из персонажей? Или без специальной подготовки нечего и пытаться?

Он бесконечно смотрел на меня, легко помаргивая. А может, немая сцена длилась всего мгновение? Его бесцветные глаза ничего не выражали. Профессионал, привычный ко всему, решал в уме задачу — что бы значил мой странный интерес? — и решив, сказал следующее:

— Поймите, чем бы вы ни считали случившееся, оно все равно выглядит, как болезнь. И лечиться оно должно тоже как болезнь. Что касается нейро-лингвистического программирования, то это очень сложная, длительная техника, где все учитывается — жесты, дыхание, построение фраз… — он улыбнулся.

Он улыбнулся этак хитро, непросто, показательно: мол, внимание, сейчас мы будем остроумно шутить, после чего добавил, улыбаясь и улыбаясь:

— Еще, пожалуй, я повторю вам то, что говорил раньше. Психоз способен распространяться и на других людей, причем, чаще всего — внутри отдельно взятой семьи. Есть такой феномен, имейте в виду. Так что будьте осторожны, договорились?

— Я буду осторожен, — торжественно пообещал я…

CONTINUE

34

…Гордость и сила не мешают проявлению простых человеческих чувств. На лице гипа Связи — недоверие, густо смешанное с восхищением. Он поражен: как его молодому другу удаются такие трюки? Ведь в том Фрагменте, где компания Неуловимого попалась в ловушку — невообразимое месиво!

— Чудеса, — только и произносит он…

Властитель разговаривает при помощи лекарь-системы, не раскрывая рта. Прозрачная пленка биосинтетика, стягивающая гипа Связи, не скрывает страшных увечий — вся левая половина его тела превращена в нечто рваное, бесформенное, словно огромная пасть вцепилась в этого человека и откусила здоровенный кусок. Рука отсутствует. Голова и другие части тела обожжены. Гип Связи неузнаваем. Под пленкой биосинтетика шевелится активная слизь — властитель лечится.

— Без тебя мы бы не спаслись, — ровным голосом отвечает Свободный Охотник.

Ох, как приятно гипу Связи это слышать. И все-таки пусть наш герой побережет учтивость для многочисленных дураков, потому что догадаться нетрудно — жизням беглецов ничто не угрожало, и спасаться им было не обязательно. Дедушка Гной берег бы пленников и любил покрепче, чем свои подрастающие клонированные тени. Но герой сделал выбор…

— Прости, мой друг, я не могу подобрать достойных слов, чтобы оценить силу твоих убеждений, — заключает гип Связи свое приветственное слово.

Свободный Охотник отметает услышанное взмахом руки.

— При чем здесь учтивость? Если бы не твоя помощь, никакого выбора у меня не было бы. Твоя помощь, плюс некоторая доля везения. Кого мне еще благодарить, как не тебя?

— Некоторая доля везения! — собеседник корчится в беззвучных попытках засмеяться.

Последние события ясно показали: удача, как верная женщина, не отходит от молодого воина ни на шаг. Прямой Курьерский разодран на куски, гипархаты Пустоты уже переругались, кому все это восстанавливать. Беглецам повезло так, что отныне гип Связи готов поверить любым слухам про Неуловимого. Абсолютно любым.

— Сокрушительная мощь вашей удачи сравнима разве что с фотонной воронкой, которую вы оставили врагам на память! — задыхается он от радости. Увы, смеяться ему пока нельзя, такое удовольствие может плохо кончиться.

— Фотонная воронка, раскрутившаяся на месте гибели Неуловимого, — объявляет Свободный Охотник с предельной торжественностью, — есть не что иное, как гнев Всех Систем. Распространи, пожалуйста, эту информацию как можно шире, гип. Галактика проснулась, предателям и выродкам не будет в ней места.

Непонятно, шутит он или нет. Впрочем, это неважно, потому что разговор ненадолго прерывается. Израненного властителя погружают в коллоидную ванну — видна только его голова. Начался плановый сеанс протезирования, поясняет лекарь-система, пусть высокородные собеседники не обращают внимания. Биосинтетик, оказавшись в питательной среде, тут же вступает в реакцию, выделяя сероводород.