Свободная - [26]

Я тут же чувствую себя виноватой за то, что не позвонила Анджеле вчера вечером, ведь папа попросил меня присматривать за ней. Но сейчас на ум приходит только Пен. Зачем он объявился здесь? Чего хочет? Он же сам уверял Анджелу, что они «просто друзья» и «не могут быть вместе», а значит, «их отношения лишь временные», и т. д., и т. п. Конечно, мне не следует вмешиваться в личную жизнь Анджелы – по крайней мере снова, – но это очень плохо. Хоть Пен и утверждает, что он не из плохих парней, но, судя по тому, что я видела летом, и не из хороших. Анджела заслуживает кого-то получше. Я в этом уверена.

– Пирс! – облегченно вздыхает Эми. – Точно!

Подождите-ка.

– Пирс? Наш КурЗ? С ним встречается Анджела?

– Да, верно, – подтверждает она. – Тот, что помог, когда я подвернула лодыжку. Он ведь выпускник, да?

В это очень сложно поверить. В последнее время Анджела зациклилась на своем предназначении и стала даже более одержимой им, чем обычно. Так что вряд ли бы она стала тратить свое время на шашни со случайным парнем. «Здесь явно что-то не так, – думаю я. – А значит, с ней происходит что-то странное».

– А с чего ты взяла, что Анджела встречается с Пирсом? – допытываюсь я.

– Ну, она почти каждый вечер куда-то уходит. На этой неделе дважды и вовсе не возвращалась в нашу комнату, – сообщает Эми. – А сегодня утром Робин видела, как она выходила из его комнаты с растрепанными волосами, без туфель и во вчерашней одежде. Они явно переспали.

Я вновь пытаюсь уложить все услышанное в голове. Но мысли крутятся, словно подхваченные сильнейшим ураганом.

– Пирс что-то вроде медбрата в общежитии, – через минуту говорю я. – Может, Анджела заболела?

– О, – выдыхает Эми. – Я об этом не подумала. А ведь в последнее время она выглядит замученной. – Она пожимает плечами. – Может, Анджела и болеет.

– Давай не будем делать поспешных выводов. Может, этому есть и другое объяснение.

Но, думаю, Эми вряд ли на это купится. Да я и сама в это не верю. Анджела не больна. Уж мне-то об этом известно побольше, чем другим.

У обладателей ангельской крови хороший иммунитет.

– И что тебя так расстроило? – спрашивает Кристиан, после того как я рассказываю ему об Анджеле, когда мы, как обычно по субботам, сидим в Стэнфордский кофейне «КоХо» с кофе. – Ей что, нельзя ни с кем встречаться?

Жаль, что я не могу рассказать ему о Пене.

– На мой взгляд, это вполне неплохо. Может, она хоть отвлечется немного от собственных мыслей.

Я делаю глоток латте.

– Просто это совершенно на нее не похоже. Она уже несколько недель ведет себя странно, но это – парень и совместные ночевки с ним – совершенно не в ее духе.

Хотя если вспомнить о произошедшем в Италии, то это не совсем так. После того как она встретилась с Пеном, она пропадала каждый вечер и возвращалась в дом своей бабушки лишь под утро, до того как проснутся остальные.

– Анджела встречалась с парнями в Джексоне, – напоминает Кристиан.

Я качаю головой:

– Но не так. Да, порой она ходила на вечеринки. И на выпускной. Но при этом никогда ни с кем не целовалась. Она уверяла, что мальчики – пустая трата времени и сил.

Темные брови Кристиана сходятся над переносицей, когда в его голове вспыхивает воспоминание о вечеринке в восьмом классе, где они с Анджелой играли в бутылочку, а затем им пришлось поцеловаться на заднем крыльце. Но, осознав, что я ощущаю его эмоции, он встречается со мной взглядом, а его лицо начинает краснеть.

– Это ничего не значило, – бормочет он. – Нам было всего тринадцать.

– Я знаю, – успокаиваю я. – Анджела сказала, что чувствовала себя так, будто целовалась с братом.

Кристиан опускает глаза на свой стаканчик с кофе.

– Если хочешь узнать, что происходит с Анджелой, так спроси у нее.

– Какая отличная идея.

Я достаю телефон и примерно в двадцатый раз за сегодня набираю подруге, а затем включаю громкую связь, чтобы Кристиан слышал, что звонок переходит на голосовую почту.

– Я сейчас занята, – говорит автоответчик голосом Анджелы. – Я перезвоню вам или нет. Все зависит от того, насколько вы мне нравитесь.

А затем раздается сигнал для записи сообщения.

– Понятно, – отвечает Кристиан, как только я вешаю трубку. – Не знаю, что тебе на это сказать. Все так таинственно.

Я разочарованно вздыхаю.

– Мы с ней увидимся на уроке во вторник, – говорю я. – И тогда я точно припру ее к стенке.

– Но до вторника еще три дня. Ты уверена, что продержишься столько – шутливо спрашивает Кристиан.

– Заткнись. И вообще, уверена, все это глупости. Готова поспорить, что это как-то связано с ее предназначением, а не с парнем. Что-нибудь насчет «Наш – это седьмой».

– «Наш – это седьмой»?

– Так говорит Анджела в своем видении. Она зациклилась на этих словах, пытаясь понять, что же они означают. Она даже ходит в церковь, чтобы вызвать видения, но, насколько я знаю, ей удалось увидеть только, что все произойдет в кампусе, и услышать: «Наш – это седьмой».

– Как всегда, все очень загадочно, – задумчиво произносит Кристиан, а затем вдруг восклицает: – Подожди-ка! А что за история с церковью? Анджела научилась вызывать видения? Но как?

Я рассказываю ему о лабиринте на полу и теории Анджелы о том, что при определенных обстоятельствах, пока она ходит по нему, у нее возникают видения. Кристиан откидывается на спинку стула и смотрит на меня так, будто я только что объявила, что Луна сделана из сыра. А через мгновение прижимает пальцы к глазам, будто у него разболелась голова.