Свобода выбирать - [20]

Одинокий голос потребителя потонул в какофонии «заинтересованной софистики групп купцов и фабрикантов» и наемных работников. Результатом является серьезное извращение проблемы. Например, сторонники импортных тарифов считают само собой разумеющимся, что создание рабочих мест всегда желательно, независимо от того, чем будет заниматься работник на данном рабочем месте. Это в корне неверно. Если все, что мы хотим, — это рабочие места сами по себе, мы можем создать их сколь угодно много. Например, заставить людей рыть ямы, а потом закапывать их либо выполнять другие столь же бесполезные работы. Конечно, работа сама по себе может служить вознаграждением. Однако по большей части это цена, которую мы платим за получение нужных нам вещей. Наша действительная цель — не просто рабочие места, но продуктивные рабочие места, которые позволят произвести больше товаров и услуг для потребления.

Другое заблуждение, которое редко подвергается сомнению, заключается в том, что экспорт полезен, а импорт вреден. Истина заключается в обратном. Мы не можем есть, одевать или наслаждаться товарами, которые мы отправили в другие страны. Мы едим бананы из Центральной Америки, носим итальянскую обувь, ездим на немецких автомобилях, смотрим японские телевизоры. Наш выигрыш от внешней торговли заключается в тех товарах, которые мы ввозим в страну. Экспорт — это цена, которую мы платим за импорт. Как отмечал А. Смит, граждане страны извлекают выгоду, получая как можно больше импорта в обмен на свой экспорт, или, что то же самое, экспортируя как можно меньше в обмен на импорт.

Вводящая в заблуждение терминология, которая обычно при этом используется, отражает эти ошибочные идеи. «Протекционизм» в действительности означает эксплуатацию потребителя. «Благоприятный торговый баланс страны» на деле означает, что экспорт превышает импорт, т. е. сумма вывезенных за границу товаров больше, чем ввезенных. Ведя собственное домашнее хозяйство, вы наверняка предпочитаете меньше платить за большее, хотя применительно к внешней торговле это будет называться «неблагоприятным торговым балансом».

Еще одним аргументом в пользу тарифов, имеющим наибольшую эмоциональную привлекательность для широкой публики, является ссылка на необходимость защиты высокого уровня жизни американских рабочих от «недобросовестной» конкуренции со стороны японских, корейских и гонконгских рабочих, которые согласны работать за значительно низшую плату. Почему этот аргумент не верен? Разве мы не хотим защитить высокий уровень жизни нашего населения?

Ошибочность этого аргумента в слишком вольном толковании понятий «высокая» и «низкая» заработная плата. Что означает высокая и низкая зарплата? Американские рабочие получают зарплату в долларах, японские — в иенах. Как мы сопоставим зарплату в долларах и иенах? Сколько иен эквивалентно одному доллару? Что определяет обменный курс?

Рассмотрим крайний случай. Предположим для начала, что 360 иен равно 1 доллару. Предположим, что при таком обменном курсе, действительно существовавшем многие годы, Япония может производить и продавать все товары за меньшее количество долларов, чем США, например, телевизоры, автомобили, сталь и даже соевые бобы, зерно, молоко и мороженое. Если бы у нас существовала свобода международной торговли, мы бы стремились покупать все эти товары в Японии. Это могло бы показаться самой жуткой историей из тех, что нам рисуют защитники тарифов. Нас бы затопил поток японских товаров, а мы сами ничего не смогли бы продавать Японии.

Прежде чем воздевать руки в ужасе, попробуем продвинуть наш анализ на шаг вперед. Как мы будем расплачиваться с японцами? Мы предложим им долларовые банкноты. Что они будут делать с этими банкнотами? Мы предположили, что при курсе 360 иен за доллар все японские товары будут дешевле и, таким образом, на американском рынке не будет ничего, что они хотели бы купить. Если японские экспортеры захотели бы сжигать или закапывать доллары, это было бы очень хорошо для нас. Мы смогли бы получать любые товары за листочки зеленой бумаги, которые мы можем производить в огромном изобилии и с очень малыми затратами. У нас была бы самая потрясающая экспортная индустрия, какую только можно представить.

На самом деле японцы не будут продавать нам полезные товары в обмен на бесполезные листочки бумаги, чтобы затем уничтожить их. Как и мы, они хотят получить в обмен за свой труд нечто имеющее реальную ценность. Если при курсе 360 иен за доллар все товары в Японии будут дешевле, чем в США, экспортеры будут стремиться избавиться от своих долларов, покупать иены на доллары, чтобы купить более дешевые японские товары. Но кто захочет покупать доллары? То, что справедливо для японских экспортеров, будет справедливым и для всех японцев. Никто не захочет платить 360 иен за 1 доллар, если в Японии за 360 иен можно будет купить больше любых товаров, чем в США за 1 доллар. Когда экспортеры поймут, что никто не хочет покупать их доллар за 360 иен, они начнут продавать доллар за меньшее количество иен. Цена доллара в пересчете на иену снизится сначала до 300 иен за доллар, потом до 250 или 200 иен. Другими словами, потребуется все больше и больше долларов, чтобы купить данное количество японских иен. Цены на японские товары измеряются в иенах, таким образом, их цена в долларовом выражении будет расти. Соответственно, цены на американские товары измеряются в долларах и чем больше долларов смогут получить японцы за данное количество иен, тем дешевле для них будут американские товары в пересчете на иены.