Свобода идеалов - [22]

Второй цикл после. 23 ячейка памяти.

Шума нет. Боли нет. Вместо этого огромный поток информации. Можно свыкнуться с этим. Эд зовет с собой на разведку, просит всех быть осторожнее, пока нас не будет. Он предлагает идти напрямик через заброшенные здания, ибо внизу патрулируют военные.

— В тебе чувствуется активность. Раньше спортом занимался? — говорит Эд.

— Ну, я занимался паркуром, до того как, понимаешь.

— А, ну ясно. По какой причине выбрал все это?

— Стал инвалидом. Ноги так сказать, перестали выполнять свою работу. А ты?

— Рак легких. Сам виноват был, употреблял все нюхательное. Вот вышло единственным выходом.

— Не пожалел еще?

— Нет, я хоть принес науке небольшую пользу. Наверно. Слушай, давай отойдем от этой темы. Не люблю говорить о прошлом.

— Хочешь молча пробежаться?

— Можно и так.

Четвертый цикл после. 823 ячейка памяти.

Эд сегодня погиб. Нас накрыли в новом убежище. Он задержал врага. Перед уходом мы немного разговорились.

— Я помогу тебе, Эд.

— Слушай, нет смысла в больших жертвах. Лучше помоги увести остальных подальше. Они идут с запада. Идите на север.

— Ты совершаешь самоубийство.

— Это необходимо.

— Может, тогда скажешь напоследок что-нибудь. Исповедуешься передо мной. Тебе будет легче.

— Умирать? Хорошо. Я не был болен. Просто заплатил деньги ради участия в этом проекте. Меня интересовало бессмертие. А когда мы очнулись, я понял, что теперь не человек. Мои ожидания абсолютно не оправдались. Я долго жил вот так. И я не могу так больше. Моя старая жизнь была наполнена красками.

— На спирту?

— Даже если так. При жизни я был счастлив. Я скучаю по прошлому. Я делаю это не для того чтобы спасти вас, а для своей свободы.

Он молчал об этом. Возможно, не хотел восклицаний в свой адрес. По такой старой привычке. Нельзя сказать, что Эда особо любили, но никто не питал к нему открытую неприязнь. Он не пытался угодить всем, но не хотел остаться здесь один.

Пятый цикл после. 4 ячейка памяти.

— Ты, правда, так думаешь? — она сидела на краю дома, легко болтая ногами в воздухе.

— Да, ты очень хороший человек. Я не умею красиво говорить, поэтому сказал как есть.

— Вот взгляни на звезды. Для меня они невероятно красивы. Но они лишь делают то, что им суждено. Не обязательно так стараться для особого места в жизни человека. Возможно, ты уже там.

— Я хотел бы сказать тебе.

— Тс, лучше молчи, ты ведь не умеешь говорить красиво, — сказала она игриво, — просто знай, я тоже.

И мы замолчали. Самая тихая ночь за последние несколько лет. Она положила мне голову на плечо. Какого это — быть человеком. Я забыл. Я только бегу и бегу. Это последнее, что у меня осталось в сердце. Оказалось, нет. Сейчас чувствую тепло от нее. Где-то внутри я понимаю — все обман. Но такой сладкий обман лучше пустой правды.

Пятый цикл после. 230 ячейка памяти.

— Держи, — сказал Мит, протягивая непонятную вещь с четырьмя винтами.

— Зачем это?

— Это дрон. Откопал его у военных и починил. Выдержит даже твой вес. Будет проще бегать.

— Спасибо. Стоп. Слышишь?

— Черт, опять облава.

— Они на третьем этаже. Будут через три минуты. Вы не успеете. С девятого этажа есть проход в другое здание. Но нужно помочь остальным. Мит, бери дрона и перевези всех, кто не сможет. Я останусь здесь.

— Хочешь повторить подвиг Эда?

— Нет, я планирую выжить.

— Есть для кого?

— Иди. Они близко.

Я слышу его удаляющиеся шаги. Потом жужжание. Я взбираюсь на дверной проход. Граната осторожно закатывается в зал. Взрыв. Осколки летят в мои руки, закрывающие лицо и туловище. Спецгруппа вламывается, осторожно поворачиваясь и держа оружие наготове. Прыжок вниз. Удар. Слышу хруст в области шеи. Один падает навзничь. Второй стреляет мне в затылок. Удар с ноги. Забираю у него пистолет. Еще выстрел. Третий и я сделали это одновременно. Пол. Ничего не чувствую. Не могу пошевелиться. Не могу позвать на помощь. Они далеко.

Пятый цикл после. 232 ячейка памяти.

— Ну как он?

— У него в голове две пули. Обе попали в энкефал. Повреждены узлы преобразования команд. Он абсолютно обездвижен. Хм, опять.

— Можно его спасти?

— Можно. Я могу поместить блок команд на место ячеек памяти, соединив… ах, да. Скажем так. Я могу его вылечить. Но придется убрать его память. У него два блока активны. Больше не предусмотрено. Либо стираю все из прошлого или все из настоящего. Я бы и сам выбрал, но он для тебя многое значит.

— Стирай настоящее. И хватит об этом.

Она убегает. Хочу встать. Я верну ее. Когда-нибудь. Я вспомню. Обещаю.

Чужие воспоминания не оставляют такой глубокий след на душе, нежели свои, родные. Но мне интересно узнать об их носителе. Когда я заканчиваю с просмотром, начинается дождь. Маленькие капли просачиваются сквозь щели потолка. Они небрежно падают, издавая тихий звук отчаяния, касаясь кафеля. По местам стыка керамических плит вода несется к низу. Я смотрю на Вилюра. Он закрывает своим телом записи, но продолжает царапать бумагу почти не пишущей ручкой. Его ладони порой искрятся, от чего он вздрагивает, но тут же отмахивается и приходит в норму. Он любит свои книги. Любит эту библиотеку. Она — последний смысл.

— Ты уже закончил?

— Если хочешь чего спросить, спрашивай, не отвлечешь.