Свобода - [15]

Выдержав небольшую самодовольную паузку, Робин продолжал:

— По заключению судмедэксперта, он погиб всего несколько дней назад. Судя по всему, тот же modus operandi. А Воскобойников умер, допустим, три недели назад.

Ди попыталась сосредоточиться на телах, но это давалось ей с трудом.

— Здесь у меня вся документация, — произнес Робин, помахивая толстой папкой — наверное, это был такой способ ее успокоить.

— И какие вы сделали выводы? — спросила Ди, тяжело вздохнув.

— Я криминалист, — ответил Робин. — Полицейские выводы — это не моя сфера.

— Вы просто все это на меня вывалили, у меня не было ни времени, ни возможности вникнуть в суть дела, а вы уже некоторое время ими занимаетесь. Какие-то мысли у вас должны появиться.

Криминалист медленно кивнул, а затем произнес:

— Найдены в одном месте, в морской впадине, на самом краю архипелага, в месте, которое никто никогда не стал бы обследовать, в своего рода клетках, указывающих чуть ли не на промышленную деятельность. Разумеется, трупы связаны между собой. И понятно, что речь идет об организованной преступности. Двое выходцев из Советского Союза убиты одним и тем же способом с разницей в пару недель. Русская мафия — слишком примитивное предположение?

— Примитивен сам вывод, — сказала Ди. — Вы наверняка развили эту мысль.

Робин фыркнул:

— Убиты и утоплены с промежутком в три недели. Значит, это не одно преступление, а два идентичных, можно сказать, серия.

— А вот это… расчленение? Что вы о нем можете сказать?

— Разумеется, тут имеют место пытки, — сказал Робин. — В некоторых культурах их используют, чтобы разговорить людей. Сомнительный метод, учитывая, что большинство вырубается прямо на допросе.

— Получается, какая-то ветвь мафии на протяжении нескольких недель пыталась выудить нужную информацию? Всеми возможными способами?

— Можно ли назвать такой вывод профессиональным? — спросил Робин, протягивая Ди папку.

Она взяла, полистала. Кивнула Робину в знак благодарности и оставила его работать дальше.

Уже в коридоре она почувствовала, как кружится голова. Пришлось бороться с собой, чтобы не упасть. И это было не просто омерзение от увиденных расчлененных утопленников.

Все дело в ее собственных выводах. Ди с трудом скрывала нетерпение. В сочетании с телефонным разговором с Сэмом Бергером ее вывод означал, что все действительно закрутилось.

Несколько недель подряд мафия пыталась заполучить какую-то информацию.

10

Звонок оказался полной неожиданностью, и, протискиваясь между столиками старого кафе, Сэм Бергер не был уверен, что то, что он чувствует, можно назвать предвкушением. И все же, наверное, это именно предвкушение. В ее голосе не было ничего пугающего, мрачного, скорее неуверенность, сомнения, как будто она ступала по зыбучим пескам.

Она сидела в отдельном маленьком зале полупустого кафе. Перед ней дымились две чашки кофе. Заметив его, она просияла как солнце и сдвинула очки на лоб.

— Я решила, что вы предпочитаете черный, — с улыбкой сказала Рита Олен.

— Черный? — переспросил Бергер, садясь напротив.

— Кофе, — уточнила Олен, подвигая к нему одну из чашек.

Он засмеялся, кивнул и взял чашку.

Какое-то время они смотрели друг на друга, словно пытаясь прояснить ситуацию. Наконец Бергер взмахнул рукой и спросил:

— И что это такое?

Рита Олен смотрела в потолок, подбирая слова.

— Совсем недавно я овдовела, — сказала она. — Мой муж умер от инфаркта, вызванного стрессом, оставив мне состояние, за которое заплатил слишком высокую цену.

— Это что, свидание? — вырвалось у Бергера. Еще не успев поймать разочарованный взгляд Риты Олен, он уже пожалел о сказанном.

— Деньги я не трогала, не было повода, — продолжала она. — Я живу своей спокойной жизнью.

Она выдержала паузу, которую Бергер счел нужным заполнить.

— А теперь что-то изменилось?

Она вздохнула, кивнула с неопределенным видом. Помолчав, сказала:

— Вы помните, я рассказывала, что важная часть моей работы — помощь жертвам сексуального насилия?

Бергер утвердительно кивнул.

— Одну из моих пациенток зовут Надя, — продолжала Рита Олен. — Ее похитили.

Бергер нахмурился.

— Что говорит полиция? — спросил он.

— В этом-то все и дело, — сказала Олен. — Мне ни в коем случае нельзя обращаться в полицию.

— Вам? Значит, похититель обратился к вам? Но почему?

— Наверное, узнал, что у меня есть деньги, — пожала плечами Рита. — Я близко общаюсь с Надей и у меня есть деньги.

— Вы говорите «он»…

— Это Надя говорит, — сказала Олен.

Бергер молчал, рассматривая пыльные фарфоровые блюдца, по всей видимости, десятилетиями висевшие на стенах кафе.

— А почему вы обращаетесь ко мне? — спросил он наконец.

— Если честно, у меня нет других знакомых частных детективов, — улыбнулась Олен.

— Консультантов по вопросам безопасности, — поправил ее Бергер.

Теперь он явственно ощущал предвкушение.

— Я хочу нанять вас, — просто сказала Рита Олен.

Он задумчиво кивнул.

— А что будет с нашей терапией? С этической точки зрения нормально работать психотерапевтом… со своим частным детективом?

Она кивнула, так же медленно.

— Не знаю, — произнесла она. — Правда, не знаю. Но у нас жесткие временные рамки.

— Временные рамки?

— Три часа дня в воскресенье. Мы должны найти ее до этого момента. После этого продолжим терапию, как обычно.