Свиток дракона - [68]

— Как это?! — закричала вдова. — Вы не имеете права тут распоряжаться! И эти люди не из полиции. Вы подкупили их! Я никуда не пойду, пока сюда не прибудет полиция.

Лейтенант бросил на Акитаду беспокойный взгляд. В этот момент дверь снова распахнулась, и в комнату влетела нянька, а за нею Икэда и несколько полицейских в красном.

— Вот он! — крикнула великанша, указывая на Акитаду.

Тот не верил своим глазам. Икэда явился собственной персоной! Что может быть хуже? Теперь оставалось играть осторожно в надежде, что враг сделает неверный ход. Только сказать-то легко, а вот попробуй исполнить, когда голова твоя раскалывается на куски, а мысли разбегаются в разные стороны, будто скользкие головастики.

Икэда оглядел толпу солдат и увидел Акитаду.

— Ваше превосходительство?! — с притворным смущением воскликнул он. — Что здесь случилось? Я шел разбираться с убийством в веселом квартале, но прямо на улице ко мне подскочила эта глупая баба и принялась кричать, что ее госпожу изнасиловали. Должно быть, здесь произошла какая-то ошибка?

— Вы очень вовремя появились, префект, — сказал Акитада, скрывая тревогу. — Потому что здесь тоже было совершено преступление. Я обвиняю госпожу Татибана и ее служанку в убийстве покойного князя Татибаны.

— Ваша честь! — крикнула нянька, пытаясь прорваться сквозь толпу солдат к Икэде.

Два дюжих молодца схватили ее поперек туловища, приподняли над землей и, улыбаясь, держали, пока она брыкалась и ругалась.

Придерживая одной рукой платье на груди, госпожа Татибана подошла к няньке и, закатив ей звонкую пощечину, злобно прошипела:

— А ну не ори!

Нянька мгновенно притихла, а вдова повернулась к лейтенанту и дрожащим от ярости голосом процедила:

— Господин Сугавара наговорил здесь много лживых слов, чтобы избежать обвинения в изнасиловании беззащитной вдовы. Моя служанка была свидетельницей его скотского поступка. Отпустите ее немедленно!

Акитада почувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Его мутило, трещала голова, саднило горло. С усилием он повернулся к Икэде.

— Боюсь, улики неопровержимы. Орудием убийства послужила ваза — точно такая же, что стоит вон там. Князь Татибана упал здесь, он истекал кровью на этом ковре. На нем до сих пор осталось пятно. Госпожа Татибана, ее служанка и еще какой-то мужчина через сад перенесли тело в кабинет, чтобы инсценировать несчастный случай. Потом кто-то из них подмел дорожку. Служанка и еще один свидетель видели этого мужчину-сообщника, когда тот покидал дом.

Нервно проглотив ком в горле, Икэда оглядел комнату. Пауза заметно затянулась, пока он взвешивал ситуацию. Потом наконец спросил:

— И кто же этот предполагаемый сообщник?

— Госпожа Татибана отказалась назвать его и попыталась свалить вину на капитана Юкинари, но мне известно, что той ночью он отсутствовал в городе.

Икэда молча смотрел на него, потом прокашлялся.

— Как ужасно, — сказал он. — Убийство. Кто бы мог подумать? Просто не понимаю, как я мог проглядеть…

Акитаду снова замутило. Ему хотелось поскорее выйти отсюда — наружу, на свежий воздух. Он свирепо взглянул на Икэду:

— Чего же вы ждете? Здесь совершено отвратительное преступление! Оно подрывает священные устои нашего государства. — Слова звучали высокопарно, но он продолжил: — Эти женщины грубо попрали такие незыблемые вещи, как почтение и долг перед господином. Или вы не согласны?

— Нет, я полностью с вами согласен! — поспешил уверить Икэда, нервно поглядывая на женщин. Госпожа Татибана испепеляла его взглядом. Он снова прокашлялся. — Жена, поднявшая руку на мужа, или служанка, участвовавшая в убийстве своего господина, совершают поистине чудовищное преступление. Они подлежат самому суровому наказанию, предписанному законом. — И махнул полицейским. — Арестуйте этих женщин!

Нянька снова истошно заорала.

Заткните ей рот! — приказал Икэда.

С помощью солдат Кэнко полицейские утихомирили дюжую тетку. Госпожа Татибана тихо плакала, но больше не сопротивлялась.

Вопрос был решен.

Акитада, шатаясь, поднялся на ноги, из последних сил кивнул лейтенанту и Икэде и вышел. Холодный уличный воздух обжег пылающее лицо. Он стоял, покачиваясь, и жадно глотал этот воздух. Но тут его снова замутило, и он бросился в сад, едва сдерживая рвоту.

Акитада не знал, как вернулся в гостиницу, но не застал там ни Сэймэя, ни Тору. Смутно припомнив, что отправил их с поручением, он улегся на голый пол и закрыл глаза.

Очнувшись, он понял, что у него жар. Кое-как стянув одежду и оставшись лишь в пропотевшем, прилипшем к телу исподнем, он дополз до столика и выпил остатки холодного чая, после чего снова погрузился в беспокойный сон.

Когда он проснулся во второй раз, его бил озноб. Акитада попробовал позвать Сэймэя, но голос пропал, а зубы стучали так, что он бросил эту затею. В комнате было совершенно темно. Он попытался доползти до сундука, где хранилась свернутая постель, но ноги и руки не слушались. Его вдруг снова замутило, и он извергнул только что выпитый чай. Теперь немного полегчало, хотя горло саднило так, будто он проглотил раскаленные угли, а в висках стучали барабаны. Укрывшись собственной одеждой, он забылся.