СвиноБург - [28]
Мы пошли в разные стороны. У нас за спиной была общая могила. Она становилась все дальше и дальше...
------------------------ В эту эпоху, в тот год, умерла моя тетка. Я ее так называл. На самом деле она приходилась мне двоюродной бабушкой. Та самая, про которую я думал, что она родит в уборной. Та самая, которая прожила всю жизнь одна, без мужчины, без его голоса, без его запаха... Она сама все делала. Рубила дрова, носила воду из реки. Она пилила со мной длинные бревна двуручной пилой. Она мало говорила. И только иногда, в темные зимние долгие вечера, когда она возвращалась с работы... Когда она гремела ведрами в сенях... Когда снова на улицу, за водой, и дом холодный и темный, и печь не топлена... Когда везде свет в домах... Бани топятся...
Она до полночи слушала радио. Все подряд. «Постановки», песни, пляски, Бетховен, Шостакович, Лебедев-Кумач, Барток, «Выступает народный ансамбль „Ка-лин-ка"!!!», «А теперь программа о здоровье...», последние известия, вести с полей...
Мы сидели с ней в темноте. Мы молчали. Я немного ее побаивался. Она совсем не моргала, когда слушала радио. Казалось, она живет в другом мире. Ее душа улетала в эти зимние вечера... А она меня очень любила. Эта свирепая нежность старых дев! Эта яростная ширококостная любовь! Когда тебя прижимают к пузу и плачут над собой, а слезы кап-кап-кап тебе на темя... Я мог насрать на крахмальную скатерть, она бы только засмеялась! Стоило мне что-нибудь учудить, она преображалась. Я въехал однажды прямо на свинье верхом! Полы были свежие, только что вымытые! Даже свинья Зинка струхнула! Она засомневалась! Она бы не осмелилась на такое! Мы, пританцовывая, носились по комнате! А тетка хохотала и тряпкой нам помахивала! Она нам аплодировала! Именно она и зарезала в ноябре Зинку. И Зинка спокойно стояла, пока тетка шла к ней по двору, по ледку, с ножом, завернутым в фартук.
Я никогда не видел ее с книгой. Она читала газеты, шевеля губами. Это было мучительно, физически больно смотреть, как она читает программу радио.
Всю молодость она моталась по стройкам. А потом, когда вернулась в деревню... Вся в оспинах, наголо стриженная... Она повязала косынку и пошла мыть полы в аптеку. Там ей дали белый халат. Он был для нее самым святым, после меня. Она его крахмалила так, что он стоял на полу!..
Я вижу ее лицо... Все старые девы похожи... Длинное, немного лошадиное лицо. Некрасивое и доброе. Она в юности перенесла оспу. А потом долго была на заработках в Туркестане. Там-то она и подхватила жестокую малярию. Она еле выжила. Я видел ее фотографии тех лет. От нее остались только кости рук и позвоночник...
Она умерла от цирроза печени. Тайно она принимала порошки хины. Моя мать ее уговаривала, что это дикость — пить хину... Что это вредно. «Ничё, — махала та рукой, — ничё... Все пьют — и ничё...»
Когда в морге я увидел ее печень, я попятился. Она была размером с кирпич! И такая же твердая! Врач, ее вскрывавший, сказал, что такое видел только у совсем алкашей... Мать говорит, что она принимала хину. Каждые два дня. Для «профилактики». Врач качал головой. А тетка лежала на столе такая открытая... Она раскинула руки... Казалось, она наконец-то вздохнет свободно... Наконец-то отдохнет...
Я не испытывал никаких чувств, когда меня мать разбудила и мы тащили тетку из туалета... Она там потеряла сознание и сидела так до утра. Она привалилась к стене и будто задремала... Только весь унитаз был полон крови...
Перед смертью мать несколько раз ей сама делала пункцию легких, отводила жидкость. Это приносило тетке неизъяснимое облегчение. Когда ее привозили из больницы после этого, у нее был вид, будто она только что вернулась из бани... Она так улыбалась. Так облегченно, так спокойно...
Постепенно, день за днем, ночь за ночью, жидкость накапливалась. Она становилась как беременная. Она ходила тяжело, шумно дышала. Она не могла сидеть на месте! Даже мыла полы! Только бы не сидеть сложа руки! Это было ужасно — я приходил из школы, а она ползала с тряпкой! Она ее отжимала! Она была так погружена в работу! Она мне улыбалась! «Я мыла пол, вот видишь, как чисто теперь...» Даром все не прошло! Однажды я пришел, она ползает, моет, а из носа у нее кровь кап-кап-кап... Она не замечает. Она, опираясь на колени, встает! Надо же сменить воду! Хорошенько выжать тряпку!
--- Что ты хочешь? — спрашивала мать у нее в больнице. — Что тебе принести вкусного? --- Скажи ---
Тетка только мотала головой.
--- Ну что? --- Мяса, может, хочешь? --- Или кефир? --- Может, фрукты? --- Скажи, я тебя прошу ---
--- Нет --- Еду не надо --- Косынку мне принеси --- Мою --- Зеленую --- Старую --- Ты знаешь ---
Мать нашла ей старую косынку, и тетку повезли домой. Она сидела в машине такая легкая, такая улыбчивая... Она смотрела по сторонам, в окно... Она знала, что все... Что этот раз в больнице был последний. Что ее больше туда не возьмут. Она смотрела легко и спокойно на людей. Мы с матерью молчали. И тут она вдруг сказала, что хочет вареники! С творогом. Она сама смутилась. И потом уже всю дорогу молча смотрела в окно.
Последние дни ее были тихи. Она вставала только в туалет. Ее смущали всякие утки, судна...
«Спящая красавица» - третье по счету произведение довольно громкого автора Дмитрия Бортникова. Со своим первым романом «Синдром Фрица» он в 2002 году вошел в шорт-листы «Нацбеста» и «Букера», известен переводами за рубежом. Чтение крайне энергетическое и страстное, шоковое даже. Почти гениальный микст Рабле, Платонова, Лимонова и Натали Саррот - и при этом с внятным скандальным сюжетом. Роман, о котором будет написано великое множество противоречивых рецензий и который способен затронуть наиболее интимные процессы любого читателя.
Дедовщина начинается с детства, во всяком случае - для юноши с поэтическими наклонностями...Роман, рекомендованный в печать Юрием Мамлеевым, - страшная парижская правда недавнего выходца из России.Для любителей Жана Жене, Луи Фердинанда Селина и, не в последнюю очередь, Николая Кононова.В книге сохраняются особенности авторской орфографии и пунктуации.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.