Свидетели на свадьбе - [26]

— О чем это ты, бабушка?

— Да о том самом, о чем все люди говорят в таких случаях, — усмехнулась Рут. — Ты и сама все понимаешь. Раз я тебе бабушка и люблю тебя, так желаю тебе удачи и счастья.

— Фрэнк удивительный человек. — Кейла зацепила виноградный листок с простирающейся над ней лозы и принялась его терзать, разрывая на мелкие кусочки.

— Знаю-знаю: удивительный, симпатичный, умный и — после Гордона любимчик твоего отца. Но вот что, Кейла: положа руку на сердце-а если б не компания Брейтонов? Ты бы им увлеклась… просто так?

Кейла бросила на землю то, что осталось от виноградного листка.

— Милая, да ты дрожишь и трепещешь, словно флажок на ветру!

Закрыв глаза, она глубоко вздохнула.

— Извини, бабушка, это просто солнце.

Как же так, все вроде перевернулось. Она зачем, все бросив, сюда прилетела? Почему они стоят сейчас здесь и обсуждают ее отношения с Фрэнком, в то время как ничего еще не решено насчет их самих — Рут и Филипа? Между прочим, Филип что-то им кричит… а-а, они с Мэтом идут в музей — поглядеть на выставку пиратских монет и бутылок. Ну и пусть их, как раз вовремя.

— Бабушка, я ведь переживаю из-за того, что ты намекаешь, будто между нами что-то есть.

Уверяю тебя — это ошибка. У нас с Мэтом нет ничего общего. Я не разбираюсь в основах товаропроизводства, а он не стал бы посвящать свое время принципам работы часовых механизмов. Да и живем мы за тысячи миль друг от друга.

Рут спокойно смотрела на нее.

— Мне кажется, ты все же придаешь какоето значение вашим отношениям.

— Нет никаких отношений! Извини, если это тебя лишает надежд, которые ты питаешь с тех пор, как я была девочкой.

— Я с этим давно уж рассталась. Не отрицаю, думала в свое время, что, когда придет срок, выйдет хорошая пара. Но после той встречи — я ведь ее устроила — ты вернулась домой такая подавленная, а он… он больше ни разу даже не позвонил. — Рут развела руками, признавая — да, в прошлом она допустила ошибку. — Единственное мое оправдание — я знала, что ты увлечена им, и…

— У подростков бывают увлечения, бабушка.

— Что бы это ни было, я лишь хотела дать тебе шанс. Ну а не получилось — у тебя хоть осталась бы в памяти чудесная ночь.

«Чудесная ночь»! О да, она прекрасно помнит ту ночь — каждую ее унизительную подробность.

— Но почему ты продолжаешь настаивать, что у меня к нему что-то есть?

— Да не настаиваю я, а уверена. Вот только не уверена, разумно ли это. А знаешь ты, что он был женат?

— Да, он говорил мне.

— Он очень пострадал, Кейла, слишком пострадал. Так Фил иногда думает. Со времени развода он занимался только своей карьерой, избегая серьезных увлечений.

— Да, и это он мне говорил — что его интересует только работа.

— Возможно, и так. Но Фил думает, что на самом деле он просто боится снова понести душевные потери. Работа — его прикрытие. Не то что он не встречается с женщинами — встречается, конечно, но избегает с кем бы то ни было сколько-нибудь обязывающих отношений. Фил всерьез опасается, что Мэт может ожесточиться и окажется не способен полюбить.

— Ты с ним согласна?

— Нет, не уверена. Судя по тому, как он смотрел на тебя.

— Ох, бабушка, говорила же я тебе: это ровно ничего не значит!

— Ты, вероятно, права. Поэтому я и чувствую себя обязанной предупредить тебя.

— Спасибо, ценю твою заботу. Но я и сама не позволю себе служить кому-нибудь развлечением на каникулах.

— Вот это правильно, девочка. — Рут сжала ее предплечье. — Пойдем присоединимся к мужчинам.

По музею Кейла бродила как в тумане. Мэт заметил ее необычное состояние и спросил:

— Ты в порядке?

Она его уверила, что да, но, когда заглянула в эти загадочные серые глаза, все у нее внутри перевернулось от горя. Вот странно, какое ей дело до его личной жизни? Через два дня они уедут отсюда и больше никогда не встретятся.

Они осмотрели музей и уже направились в агентство за билетами, намереваясь пообедать на корабле, когда обратили внимание, что Рут и Филип отошли в сторону и что-то обсуждают шепотом.

— Эй, люди! — крикнул им Филип. — Мы с Рут собираемся вернуться домой. У нее что-то с желудком.

— Это все из-за лука в морском салате.

— Ты уверена, бабушка, что с тобой все нормально?

— Вполне. Вы оставайтесь и развлекайтесь. До встречи. — Она помахала им рукой.

Мэт и Кейла остались на торговой площади.

Кейла невзначай упомянула, что с удовольствием поплавала бы еще с аквалангом, и Мэт тут же потащил ее в док, чтобы успеть на последний катер, отправляющийся к рифам.

Домой вернулись радостные, но с ощущением некоторой вины — не пообедали со стариками. Мэт позвонил, но никто не отозвался — дверь заперта… Вошли, открыв дверь своим ключом; шторы, защищавшие дом от жаркого дневного солнца, не подняты. Кейла похолодела от дурного предчувствия.

— Бабушка! — крикнула она, выглядывая из окна.

— Кейла, тут записка на столе, — позвал ее Мэт.

«Мэт, Кейла, — нацарапал Филип несвойственным ему небрежным почерком, уже пять часов, а Рут все еще чувствует себя неважно. Мы решили поехать в больницу, проверить, что у нее с желудком. Не волнуйтесь. Надеемся вернуться скорее, чем вы это прочтете».

— К-который час, Мэт? — заикаясь, спросила Кейла.