Свидетель обвинения - [48]

Он тут же узнал по справочному, откуда был произведен звонок.

Ему ответили, что звонок был с квартиры некой Бочковой, проживающей в Солнцево. Игорь немедленно оделся и побежал вниз к машине. Благо ехать от его квартиры в Очаково было совсем недалеко.

Он не без труда нашел в спальном микрорайоне нужный дом, поднялся и позвонил в квартиру.

- Чего надо? - раздался за дверью прокуренный женский голос.

- Гражданка Бочкова?

- Ну я Бочкова, чего надо? - басила женщина.

- Мне надо поговорить с вами...

- Поздно уже говорить, завтра приезжайте, если так уж надо...

- Приеду завтра, - пообещал Дьяконов. - Только с бригадой оперативников, и вас задержат по подозрению в пособничестве преступнику. Как, вас устраивает такой вариант, гражданка Бочкова?

За дверью воцарилось напряженное молчание.

- Чего я такого сделала? - проворчала, наконец, хозяйка квартиры. Живу себе, никого не трогаю...

- Не сделали, так открывайте...

- А, может, вы грабитель...

- Я не грабитель, у меня есть удостоверение, я могу вам его предъявить... Я помогаю правоохранительным органам найти и обезвредить опасного преступника. Кстати, полагаю, и ваша жизнь подвергается опасности... Так что... Как хотите...

Он стал громко топать по лестнице, чтобы Бочкова подумала, что он уходит. И тогда дверь стала медленно открываться...

- Погоди, мил человек, - прохрипела Бочкова. - Ты уж сразу в кипиш... Сам посуди, не могу же я в двенадцать ночи открывать кому попало... Иди сюда...

Перед Дьяконовым стояла в ночной рубашке корявая пропитая баба с красным лицом и мешками под глазами. Он повернулся и вошел в квартиру.

Ядреный запах перегара защекотал Игорю нос. Он невольно поморщился.

- Круто у вас пахнет, гражданка Бочкова, - заметил он.

- Ладно, - махнула рукой она. - Пришел, проходи вот на кухню и дело говори...

Дьяконов прошел на крохотную кухоньку и, брезгуя сесть на засаленный табурет, встал около окна.

- Кроме вас люди дома есть? - спросил он.

- Не-а, - ответила Бочкова, закуривая сигарету. - Одна я...

- С вашего телефона был сделан звонок, примерно полтора часа назад... Спрашиваю напрямик, кто звонил?

- А..., - Лицо Бочковой вдруг расплылось в улыбке. - Это-то? А я уж думала... - Некий вздох облегчения раздался из её груди. - Я думала, что важное... А это-то...

- Так что же? Кто звонил?

- А я почем знаю? Позвонила какая-то бабенка прикинутая в дверь, говорит, надо срочно позвонить подруге, а у неё жетонов нет... Я говорю, тебе тут не переговорный пункт, а она мне тридцать рублей пообещала заплатить. Я говорю - полтинник давай и звони себе на здоровье. Она улыбнулась и дала. Я ей за такое дело предоставила свой телефон, полтинник, мил человек, на дороге не валяется. Она и позвонила.

- Разговор слушали?

- А как же? Что я, постороннюю женщину оставлю одну? Чтобы она меня ограбила? Стояла и слушала, как водится...

- Ограбить вас довольно проблематично, - заметил Игорь, оглядывая заплеванные апартаменты Бочковой. - И, тем не менее... О чем был разговор?

- Да вообще ни о чем... Сама не могу взять в толк, на кой ляд этой фре было платить полтинник за такую чушь? Привет, мол, как дела, как себя чувствуешь... И все. Балакала-то с минуту, не больше. И все. И отвалила восвояси...

- Какая она из себя?

- Черненькая, мил человек. Восточной, кумекаю, нации... Одета неплохо, прикинута... Морда накрашена изрядно... Статная, вообще, бабенка, видная... Лет ей так примерно тридцать пять, не меньше, не молоденькая... И вот ещё что, обратила я внимание, что из её кармана антенна телефонная торчала, ну, от этого, как его, все крутые сейчас таскают, да и жидкие тоже...

- Сотовый телефон?

- Ага, он самый... Я ещё спросила, чего ты пришла сюда звонить, да вдобавок за полтинник, когда ты с собой телефонную станцию таскаешь? А она ответила, что, мол, деньги на счету кончились, и телефон отключился, а сберкассы уже закрыты... А что, бывает...

- Бывает, бывает... Почему только она пришла звонить именно к вам, интересно было бы узнать?

- А хрен её знает. Шла мимо и зашла, велика беда?

- Не думаю... Восточной, говорите, нации? Полтинник, говорите, дала? А если я вам побольше дам, язычок не развяжете?

- Это сколько же? - напружинилась Бочкова, и носик её заострился.

- Двести!

- Триста! - каркнула как ворона Бочкова и торжествующе скрестила руки на груди.

Игорь спокойно вытащил из бумажника три сотенные бумажки и протянул их Бочковой. Та внимательно поглядела на них и положила на стол под сахарницу с отбитой ручкой.

- Чего хошь, мил человек? Все скажу, что ни спросишь... Мне скрывать нечего... Чиста я как белый снег...

- Откуда люди восточной национальности могли знать про вашу квартиру? Знать, что вы живете одна и отсюда можно спокойно позвонить, куда надо?

- Это вопрос нехитрый, драгоценный мой... Сдавала я раньше комнату разным черненьким. Вот эту - у меня ведь двухкомнатная квартира. А сынок мой Ленька отбывает срок в колонии строгого режима за разбой... Восемь лет получил, родненький, правда четыре уже отбарабанил, глядишь, доживу... Ты не слыхал, амнистии не будет?

- Будет, будет скоро, - пообещал Игорь.